Нельсон

«Поскольку до вас могут дойти слухи, то я, раз дело в прошлом, хочу сообщить, что 10 июля случайное вражеское ядро попало в нашу батарею. Осколки и камни жестоко посекли мне лицо и грудь. Хотя мне здорово досталось (вся голова была в крови), я счастливо избежал худшей участи, если не считать того, что мой правый глаз почти лишился зрения. Он был сильно поранен, сейчас зажил в такой мере, что различает свет, но это все, на что он теперь способен. Изъян пустячный, его трудно заметить, если не знать о нем».

Рассказ самого Нельсона для «домашних». 13-го Нельсон пишет Худу: «Моему глазу лучше, и я не теряю надежды, что зрение восстановится». Так восстановилось оно или нет? И вообще, имеем ли мы право называть Нельсона одноглазым?

Черную повязку Нельсон, как и Кутузов, не носил. Точнее, только очень короткое время. Как считают многие, исключительно ради того, чтобы привлечь внимание к полученному им увечью. Может быть. Но оба они, в результате ранений, глаз не потеряли. То есть внешне, особенно у Кутузова, все выглядело не очень хорошо, но какая-никакая способность видеть, пусть и плохо, сохранялась. Не повод считать человека одноглазым? Это как посмотреть, простите за черноватый каламбур.

Не поверите, но «история с глазом Нельсона» является предметом оживленных дискуссий. До сих пор! Хотя на мой взгляд, рассуждать о «глазе» всерьез как-то несерьезно. Получил ли Нельсон ранение? Да. Стал ли он как минимум плохо видеть правым глазом? Очень похоже на то. О чем спорим-то?

А вот о чем. С отсутствием руки как-то особо и не поспоришь, но и глаз – часть образа. Если в действительности глаз остался, значит – в самом Нельсоне есть какой-то изъян. Кто ищет, тот увидит, причем обоими глазами.

Что ж, я уже говорил о том, что Нельсон всячески поддерживал образ именно человека, который много что потерял, сражаясь за родину. Глаз – в том числе. Совсем не повод для обвинений в шарлатанстве, а кто-то так и делает. Нельсон, дескать, вспоминал о глазе тогда, когда это было нужно. Чем не повод для критики?

Попробую объяснить не как окулист и даже не как историк. Наполеон – гений, Веллингтон – живой памятник, а Нельсон просто не по-великому живой человек. Со всеми слабостями, о которых неоднократно упоминалось. Тщеславный, с хитрецой, немного наивный и очень ранимый. Наполеон мог скрыть душевные терзания за непомерным эго, Веллингтон надежно прикрывал их аристократической спесью, а у Нельсона почти все – напоказ.

Он мог и немного поактерствовать. Хорошо, иногда – не немного. В чем-то он похож на Суворова. Александр Васильевич, как известно, любил иногда «включить дурачка». Нельсон – актера. В обоих случаях – довольно безобидно и по-своему, хитро́, на мой взгляд.

Хотя для Нельсона все «игры с глазом» начались как раз с обиды. За кампанию на Корсике он не получил наград, которых, безусловно, был достоин. В начале октября он написал адмиралу письмо, в нем обида – в каждой строке.

«Я прошу вас предпринять шаги, которые вы посчитаете нужными, чтобы довести до сведения короля тот факт, что, служа ему, я потерял глаз. Не думаю, что Его Величество сочтет мою потерю незначительной лишь на основании того, что уже через двадцать четыре часа после ранения я был в строю… Препоручая вам свою просьбу, я спокоен, ибо уверен, что вы упомянете обо мне, как я того заслуживаю, а также воздадите должное доблестным офицерам и матросам, которые находились под моим командованием».

…Фанни он откровенно жаловался. С женой он мог не стесняться. Никаких наград он так и не получил. Слегка подуспокоился только к концу января 1794 года, написал Фанни: