Нельсон

Общественное мнение? Нельсона оно совершенно не волновало. Он любил женщину, которая сделает его на три года слабым и на всю жизнь – счастливым…

Глава первая Он просто хотел починить «Вэнгард»…

Говорят, что, когда Георгу III рассказывали о победе в битве при Ниле в деталях, король на какое-то время потерял дар речи. Пытался выразить свое восхищение с помощью жестов.

Не столь впечатлительный премьер Уильям Питт Младший, считавший Нельсона выскочкой, в парламенте разразился одной из лучших своих речей. «Имя адмирала Нельсона отныне навсегда будет связано со славой его Родины!»

Жена английского посланника в Неаполе, леди Гамильтон, услышав о великой победе, просто упала в обморок, от чувств. Упала сильно, даже бок сильно ушибла. Пришла в себя и написала в дневнике:

«…Я была бы счастлива умереть в таком сражении. Но нет, я не хотела бы умереть до тех пор, пока не увижу и не прижму к своему сердцу ПОБЕДИТЕЛЯ НИЛА… Я задыхаюсь при мысли о том, что родилась на одной земле с Победителем Нельсоном и его храбрецами. С ног до головы я – a la Nelson. Даже голубой платок у меня с золотыми якорями. Сережки – тоже якоря Нельсона. Короче, мы все сейчас пронельсированы».

С чего вдруг такое половодье чувств? Нельсона Эмма Гамильтон, конечно, пару раз видела. Может, даже больше, чем пару. Отнеслась к капитану с уважением и симпатией, но никаких обмороков и в помине не было. Что с ней? Леди Гамильтон – дама экзальтированная. К тому же она – большой патриот Англии. У страны теперь есть настоящий герой. Повальная «нельсонизация»! Пока Эмма полюбила только героя, но сейчас начнется «гамильтонизация» самого Нельсона.

…Нельсон обещал Фанни стать пэром – он им стал. Еще – бароном Нила и Бёрнем-Торпа. Скупой в проявлениях чувств отец адмирала сходил с ума от счастья. Фанни тоже радовалась, но не так сильно. Плохое предчувствие? Да здесь и не захочешь – почувствуешь.

16 сентября муж пишет ей из Неаполя: «Вот слова леди Гамильтон: “Как описать чувства королевы? Это невероятно!” – восклицала она. Целовала мужа, детей, неистово металась по комнате, обнимала каждого, кто был рядом. Выкрикивала: “О, храбрый Нельсон! Боже, спаси и сохрани нашего избавителя! О, Нельсон!..” Остальное, Фанни, можешь представить сама».

Представить можно. Как и обратить внимание на то, что леди Гамильтон фигурирует теперь в его письмах едва ли не в каждой третьей строчке. Вряд ли это могло понравиться Фанни. Хотя пока-то одни слова. И так будет продолжаться достаточно долго…

…Вообще-то в Неаполе он хотел, прежде всего, привести в порядок пострадавший в бою «Вэнгард». По дороге уже пожалел о своем решении. Нельсона свалила очередная лихорадка, корабль попал в сильный шторм, голова болела безостановочно. Лорду Сент-Винсенту он напишет, что «восемнадцать часов моя жизнь висела на волоске». Кто посчитал столь точно, врачи или Нельсон, неизвестно. Но по прибытии в Неаполь он быстро пришел в себя.

Еще бы, такая встреча! Толпы восторженных людей на берегу, на улицах. Целая флотилия из сотен лодок! На одной из них к кораблю адмирала, который Нельсон сейчас в шутку называл «обломками “Вэнгарда”», подплыли Гамильтоны и сам король.