Нельзя

Алистер грубо притянул меня за шею и с напором запустил свой язык мне в рот. Возбуждение захватило нас обоих, требуя разрядки. Сводный брат опустил руки вниз и больно схватил за талию — будто пришел в ярость. Этот мутный взгляд… Я знала его… Красивые серые глаза снова заволокло туманом. Он собой больше не владел. Ловко перебрался на пассажирское кресло и усадил меня сверху. К этому моменту моя толстовка уже летела в сторону водительского сиденья. Наши губы опять встретились, но в этот раз поцелуй не углубился: на отсеке между креслами оказался белый больничный конверт. Тот самый, о котором мы оба удачно забыли. Он, видимо, выпал из кармана толстовки. И полностью испортил волшебство желания.

Шеридан уронил голову назад и протер двумя пальцами веки. Он открыл глаза; вмиг в них отразилась вселенская усталость. Я не видела в его взгляде страха или упования. Я боялась спросить у него, на какой исход он все-таки рассчитывает. Боялась услышать ответ, который мне не понравится. Я такая трусиха.

Дотянулась до конверта дрожащими пальцами. По-прежнему сидя на Алистере, положила скомканный прямоугольник бумаги между нами. Мне бы хотелось, чтобы он сам открыл и прочитал, что написано внутри. Я хотела бы наблюдать за выражением его лица. Пусть это сделает он.

— Ты знаешь ответ? — спросил Шеридан, заметно переживая.

Я кивнула.

— Прочти сам.

Не то чтобы моя просьба ему нравилась, но выбора у него все равно не было. Я следила за мимикой лица Алистера: за тем, как он едва заметно нахмурился, вытаскивая из конверта сложенный пополам лист, и за тем, как нервно облизал губы, разворачивая результат анализа на беременность. Он волновался не меньше, чем я. Я просто хотела увидеть, как сводный брат… расстроится, узнав, что я не беременна.

Но нет. Мой мир практически весь рухнул, когда Алистер облегченно выдохнул и откинул голову назад. Он засунул чертову бумажку, которую мне хотелось разорвать на миллион маленьких кусочков, обратно в конверт и отбросил его на соседнее сиденье. Морщинки на лице разгладились, настроение у Шеридана заметно повысилось. Он поднял руки к голове и растрепал короткие каштановые волосы. Закрыл глаза — и снова облегченный выдох. Я чувствовала, что вот-вот заплачу, поэтому моргнула несколько раз, чтобы этого не произошло. Прочистила горло, попыталась выровнять плечи и мысленно начала собирать по крошечкам свой маленький хрупкий мирок. Потому что я не могла зацикливаться только на этом вечере и на этой реакции Алистера. Позже все будет иначе. И, была уверена, что окажись я беременной, он бы сделал все, чтобы стать хорошим отцом.

— А теперь послушай меня, — Шеридан, положив ладони мне на скулы, внимательно на меня посмотрел, — ты снова пойдешь к врачу, пусть выпишет тебе противозачаточные, хорошо? Ты поняла меня? — Большими пальцами провел у меня под нижними веками; он был со мной так нежен.

Я закивала, но сдерживать собственное разочарование и грусть было очень трудно, почти невозможно. Я понимала, что Алистер говорил дельные вещи, что он был прав, и все-таки им управлял здравый смысл, а мной — сердце и чувства. Я не могла стать такой же, каким он был сам. Мы с ними были такими разными, но нас тянуло друг к другу, как плюс и минус.

— Мы больше не будем рисковать, — он обнял меня, я положила голову ему на плечо, ощущая себя с ним в полнейшей безопасности. — Прости, — сказал Алистер, продолжая причинять душевную боль, — я не должен был тогда поддаваться… — он не договорил и чертыхнулся. — Прости меня, ладно? — поглаживая по спине одной ладонью, пальцами другой перебирал мои волосы. — Это получилось спонтанно, я не планировал. Хорошо, что все обошлось…

Я все-таки не выдержала и, дав слабину, позволила скатиться нескольким слезинкам, однако очень быстро стряхнула их со щек. Постаралась шмыгнуть носом потише. Мы просидели так в его машине не меньше часа, желание секса растворилось в далеко не самой возбуждающей атмосфере. Но мы были очень близки. Оба молчали, никто не выронил за все время ни звука. Просто, прижавшись друг к другу, я и он наслаждались тишиной и присутствием дорогого человека рядом. По крайней мере, я смела надеяться, что являюсь таковой для Алистера.

Сославшись на головную боль, я все-таки уговорила Шеридана отпустить меня домой. Он этого делать совсем не хотел, но мы оба прекрасно понимали, что остаться с ним на всю ночь я все равно не смогла бы. Сводный брат подвез меня ближе к особняку его отца и подарил на прощание множество ласковых поцелуев. Я ощущала это — его категорическое нежелание расставаться со мной, но почему-то именно сегодня, именно сейчас я не чувствовала себя по этому поводу счастливой.

Какая ирония.