Нельзя

Лукаво сощурившись, я по-ребячески шлепнула его по ладони. Он подыграл мне, деланно обиделся и до ужаса смешно и нелепо взвизгнул:

— Ай!

Шеридан сам схватился за живот, разразившись надрывным хохотом. Он так заразительно смеялся, что я тоже не смогла устоять. И мы оба камнем обрушились обратно на кровати и сотрясались от дружного неудержимого смеха. В эти волшебные, жизнерадостные моменты мы не думали ни о ком больше. Нам было так хорошо вместе, что все остальное казалось совершенно ерундовым. Наверное, нам даже не приходило в голову вести себя тише, поскольку мою мать мог травмировать тот факт, что мы с Алистером не враждуем. А когда я произнесла вслух свои предположения, сводный брат, вроде бы только что угомонившись, зашелся в новом приступе хохота. Да так, что из его глаз брызнули слезы. Я впервые в жизни… впервые в жизни видела Алистера вот таким — беззаботным, бесшабашным, задорным весельчаком! И счастливым, просто счастливым!

Поэтому, стоило ему вновь овладеть хоть немного собой, я в тот же миг прижала свои губы к его губам. Это был совершенно невинный поцелуй, но впоследствии Шеридан резко и безапелляционно притянул меня к себе за бедра. Теперь я сидела очень близко к нему, мы соприкасались коленями. В два счета серые глаза Алистера стали необыкновенно серьезными.

С тех пор, как я пустилась в одиночное плавание,

Мне снится, что ты вернулся домой,

Я обнаружила, что залегаю на дно,

Прячусь до наступления завтра.

Возвращайся к хорошей жизни,

Отбрось туманную ложь о любви,

Я гналась за своим рассудком

Одна холодными ночами.

Потому что без тебя я бью баклуши,

Не могу отвечать на звонки,

Я слегка потеряна без тебя,

Без тебя.

И я зарываюсь в нору без тебя,

Сама не своя без тебя,

Я слегка потеряна без тебя,

Без тебя.

— Неужели ты не в курсе, какая ты охрененнная?.. — сказал он на выдохе и уткнулся носом в мою шею.

Я затихла в стальных объятиях сводного брата. От тембра его голоса — растаяла. От его трогательного замечания — обмякла. Он заставлял меня влюбляться в него все больше и больше. Это бесконечно пугало. Я боялась еще сильнее погружаться в темные уголки души Алистера и в бездонную пучину нашей страсти. Мне все нравилось, даже слишком, но именно это… именно это повергало меня в жуткий страх.

— Ты такая красивая, такая красивая… — Не открывая глаз, Шеридан прошелся кончиком носа по моей скуле, после чего коснулся языком плеча.

Я трепетала в его руках. Мое тело послушно отзывалось на каждую ласку Алистера. Едва сдерживаясь, чтобы не начать извиваться, я блаженно зажмурилась подобно мурчащей кошке.

— Я ежедневно сгораю от ревности, и мысль, что другие мужики мысленно лезут тебе под юбку, сводит меня с ума. — Он не повышал голоса, говорил тихим и спокойным тоном, однако прикосновения его пальцев становились все настойчивее. — Они все тебя желают, они все от тебя в восторге, потому что ты невероятна. Твое тело, твое лицо, твои волосы, — Алистер аккуратно пригладил мою растрепанную прическу, — просто сплошное совершенство.

По всему телу разлилось успокаивающее тепло. Меня накрыло прекрасными ощущениями легкости и уюта. Я чувствовала себя в полной безопасности. Алистер несколькими нужными предложениями сумел вернуть мне веру в свою красоту, которую отобрала мама. Она всегда так делала. Я со временем оправлялась, а потом в самый неожиданный момент мать вновь колола по больному месту. Словно это доставляло ей удовольствие. Унижать меня у нее получалось великолепно, и я почему-то всегда велась на ее уловки. Мы с ней не были близки, так почему ее предвзятое мнение всегда волновало меня?

— Кто заставил тебя думать, что ты… — похоже, Алистеру даже сложно было выговорить это, — …толстая?

Он глаза даже закатил, будто из-за абсурдности произнесенного. Реакция, лишенная всякого лицемерия, меня по-настоящему порадовала. Я не смогла и не захотела сдержать довольной улыбки. Но решила ничего не отвечать сводному брату, потому что… мне безумно хотелось поцеловать его. Прямо сейчас.