Нельзя

Я безнадежно прикрыл глаза. Совсем не хотелось этого признавать, но, похоже, быстро и просто все решить у нас не получится. Когда вдруг в глазах Джо блеснули слезы, я убедился в этом на сто процентов. Я мог себе представить, какое выражение застыло на моей физиономии… Я ненавидел себя и одновременно нереально сочувствовал Джоселин. Я не хотел, чтобы она плакала еще хоть когда-нибудь. Из-за меня или из-за какого-нибудь другого подонка.

— Второе сообщение, — тяжело сглотнув, произнесла Джо дрожащим голосом.

Задержав дыхание, я вновь сомкнул веки. Нет, пожалуйста.

— Там фотография. Что это за фотография? — по ее щеке скатилась маленькая слезинка. — Что за фото прислала тебе Микела, Алистер?

Я медлил в надежде на несбыточное чудо, хотя понимал, что ничего не произойдет и время нельзя будет повернуть вспять.

— Ну?!

— Джо, умоляю, выслушай…

— Покажи фотку!

Я был вынужден нырнуть ладонью в карман брюк и достать оттуда мобильный. Все возился с блокировкой экрана и мешкал с тем, чтобы кликнуть на нужный значок. Микела несколько дней подряд забрасывала меня своими интимными фотографиями, но я ее игнорировал, а фото удалял. Я имел полное представление того, что мы с Джо увидим, поэтому я не хотел, чтобы она заставляла меня это делать. Но я уже открыл наш чат с Микелой. Веки мои оставались открытыми, но перед собой я наблюдал одну лишь темноту. Я оклемался, когда Джо сердито выхватила у меня из рук смартфон. Она несколько секунд вглядывалась в экран, ее изумительное лицо исказила гримаса боли, разочарования и… недоумения. Словно она не понимала, что с ней не так. Словно она больше не доверяла мне и, будто бы опять гадала, достаточно ли хороша.

Чего-чего, а заставлять ее беспокоиться об этом я не хотел!

— Джо, я очень тебя прошу, послушай меня…

Она, конечно же, делать этого не стала. Метко швырнула телефон обратно, тот прилетел мне прямо в живот, и мне удалось его поймать.

— Передай своей девушке, что я оценила ее грудь: она классная, — сухо, бесчувственно выдала Джос, прежде чем отошла к двери и открыла ее для меня.

— Джо…

Она и не собиралась выслушивать меня, я же знал это. Я знал. Ну что за упрямая девчонка! Она почти что брезгливо схватила меня за край пиджака и вытолкнула из спальни. Да, у нее определенно ничего не получилось бы, если бы я сам послушно не двигал ногами. И сделал это только для того, чтобы не отвращать ее от себя сильнее.

— Детка… — сказал я лишь одними губами.

Но она услышала, и понятия не имею, как воздержалась от того, чтобы не занести руку и не заехать мне по морде. На ее месте я именно так и поступил бы.

— Больше никогда не смей меня так называть, — прошипела Джос, прогоняя меня подальше.

Я отходил назад, поскольку она сама переступила порог своей комнаты и, вытянув перед собой руку, заставляла меня пятиться. Дойдя до деревянной балюстрады, оперся о нее спиной. Я не спорил, не сопротивлялся, не кричал — все ради того, чтобы Джо услышала меня.

— У нас с Микелой ничего нет и быть не может. Уже давно.

— Не хочу ничего знать!

— Она донимает меня сообщениями уже не первый день…

— Я сказала, замолчи!

Джоселин круто развернулась, собираясь вернуться в спальню, но я стремительно схватил ее за локоть. Я вновь наблюдал, как различные эмоции сменяли друг друга на безукоризненном лице.

— Мы договорились, что я заберу кое-какие вещи, которые когда-то у нее оставил, но с Микелой я больше не встречаюсь и не трахаюсь. Ничего нет, я клянусь тебе, ты слышишь?

Она продолжала делать вид, что мои слова до нее не долетают, пыталась вырваться и даже на меня не смотрела. Но я знал, что не говорю со стеной. Я был убежден в том, что, если не оставлю ее наедине с бурной фантазией, то сумею до нее достучаться.

— Ты слышишь меня?

— Нет! — внезапно закричала она громче обычного. Из ее горла вырвался всхлип, и тогда я подумал, что, возможно, ошибался. — Нет! Не слышу! И не хочу слышать!

Мне пришлось ее отпустить, потому что невдалеке раздались шаги. Я обернулся: отец, держа в руке драгоценный кожаный портфель, поднимался по лестнице. Джос, к ее разочарованию, не успела юркнуть к себе и закрыться ото всех. Не то что бы моего папу и Джо связывали хорошие отношения, но, наверное, из какого-то уважения к нему она осталась стоять на месте. И я был этому бесконечно рад.

— Что происходит? — первое, что спросил отец после сухого приветствия.

Кажется, он был всерьез обеспокоен нашей с Джо передрягой. Хоть мы и раньше с ней не находили общего языка, но до такого при посторонних не доходило. С левой стороны длинного коридора в нашу сторону бодро устремилась Моника. Ей оставалось около десяти шагов до моего отца, но она уже протянула вперед длинные тонкие руки, готовясь его обнять. Я никогда не желал становиться свидетелем их сокровенных эпизодов, и поэтому был порядком смущен. Я отвернулся и, зажав между пальцев переносицу, переждал нелепые сантименты, которые были папе вообще не по возрасту. Ему было почти пятьдесят три года, но рядом с Моникой он будто превращался в юнца.