Нельзя (не) любить

– Мое такси приехало, – избавило меня от необходимости слушать Женю. Уже в машине он начал названивать мне на телефон, а я быстренько заблокировала его и Свету. Пока я ничего никому не скажу. Хотя бы потому что действительно он не ляпнул про Фогеля. Но позже, когда я честно порву с Ником отношения. Смогу смело врать в лицо семье, что у меня с ним ничего нет, я растопчу Женю. Просто за то, что он посмел меня шантажировать.

Отправка Жени в черный список не помогла мне успокоиться. Потому что следом начал звонить Ник. Его телефон я в черный список не отправила, но упорно игнорила. Сообщения он не писал и хорошо, иначе я бы не выдержала. Зато упорно приезжал в обед к вузу, чтобы меня встретить, но я никогда не выходила, пока он не уедет. Перестала ездить на машине. Такой, как он в метро не спустится. Я хотела, чтобы он больше не преследовало меня, наверное, даже хотела, чтобы поскорее уехал в свой Швейцарию, чтобы я не думала о выборе, который неизбежно придется совершить. О родителях, которым не знаю, как в глаза смотреть. Но, наверное, придется. У мамы день рождение и мне придется прийти на этот праздник, потому что собирается вся семья.

Я прекрасно понимала, что приедет и Ник. Но в толпе родственников он ничего не сделает. Он не скомпрометирует меня, а я просто буду держаться от него подальше. А может быть со временем смогу его забыть. Да, я очень хочу его забыть.

Глава 32. Настя

Квартира у нас большая. Двухэтажная. Что мне здесь всегда нравилось, так что у каждого был свой угол, где он мог сосредоточиться на себе. У отца кабинет, у мамы зал с зеркалами, у пацанов игровая, а у меня двухэтажная комната с мансардой. Я часто здесь ночевала. Обожала это место, но сегодня мне не спокойно. Неделя прошла, а я не ответила не на один звонок Ника. И совершенно не знаю его реакцию на это. Каждый день этой недели я боролась с желанием ответить, набрать ему, написать сообщения, но продолжала тренировать силу воли. Ведь прекрасно понимала, что не смогу отказаться ради него от семьи. Он просто мужчина, причем совершенно самодостаточный. И от меня он еще не оказался только потому, что я пытаюсь сопротивляться. Для него это игра, пусть даже к моей матери это не имеет отношения.

– Настюш, там гости начали собираться, – она выглядывала с первого этажа, грустно меня рассматривая. Последние месяцы я не могла быть с ней откровенной. Теперь кажется не смогу не с кем. Даже лучшая подруга оказалась сукой. Это гнетет. Настолько, что хочется заплакать. – Насть, что с тобой происходит последнее время? Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Смешно почему-то стало. Именно так мама ловила меня на лжи в детстве. Когда она говорила эту фразу я не могла ей соврать. А теперь могу.

Спускаюсь к ней, тут же обнимаю. Она гладит меня по спине и шепчет.

– Ну что ты, что ты, малышка. Ты же знаешь, не ты можешь сказать все, что угодно. Это Женя? Вы поссорились?

– Давай я не буду тебя сегодня расстраивать. Сегодня только твой день.

– Ну тогда, – кружится она со мной. Великолепная, яркая. Всегда пример для меня. – Убираем грусть в секретный ящик и идем веселиться. Есть слушок, что твой папа приготовил для меня особый подарок.

– Даже представить не могу, что? Пластическую операцию по омоложению.

– Вот ты язва, – смеется она и мы вместе идем в нашу огромную гостиную. На мне тоже платье, но в центре внимания всегда она. Особенно сегодня. В гостиной уже люди, все ее поздравляют, зал в прихожей ломится от подарков. А я не смотрю почти ни на кого, только знаю, что его здесь нет. Молюсь всем известным богам, чтобы он и не пришел. Через пол часа даже немного расслабляюсь. Особенно когда Платон спрашивает отца придет ли Ник с Ингрид.

– Я приглашал неделю назад, но он отказался. Вроде ничего не изменилось.

– Ясно, – Платон расстроен, а я почему-то духом воспряла. Если его не будет, я смогу даже повеселиться. Чем я и занялась успешно. Выпила шампанского, которое тут же ударило в голову, затем потанцевала с каким-то дальним родственником. Кучу раз фотографировалась, абсолютно забыв о печалях. Наконец мы сели за стол. Мне кто-то подвинул стул, и я села, посмотрев на мужчину справа и обомлела, поняв, что рядом Ник. Злой, как черт.

– Из всех глупостей, которые ты могла придумать, игнор был самым худшим, – садится он рядом и наливает себе вина. Потом вместе со всеми поздравляет маму, но вскоре снова сопит в мою сторону.

Мне смешно. Он сам на себя не похож. Круги под глазами, воротник не глаженный. Но самое главное это лицо. На щеках красные пятна и он действительно злиться. Кажется, стоило его немного помурыжить и вот глыба льда дала трещину и скоро начнет таять.

– Тебе смешно?

– Ну, да. И вообще я была занята. Я же не могу уделять тебе все свое время. Да и ты вроде как работаешь.

– Так, мне надоело объяснять тебе элементарные вещи. Ты даже с Женей своим рассталась и все равно упорно делаешь вид, что мы друг другу никто.

– А кто мы, – шепчу я и новый бокал шампанского беру. – Я не твоя невеста. А даже если бы ею стала, где гарантии, что у тебя еще не валяется десяток.