Нельзя (не) любить

Я плакала. Я так горько плакала, как никогда раньше. О Нике, которого обвинили несправедливо, о себе, облитой грязью. О нашей любви, которой не суждено быть.

Ну как я ему посмотрю в глаза. Как я, вообще, кому – то посмотрю в глаза. Мне придется остаться здесь, под этим одеялом и больше никогда ни с кем не видеться.

Этот план мне даже нравится, но весь план рушит мама, тихонько позвавшая меня откуда-то сверху. Она потянула одеяло на себя, но я только сильнее в него вцепилась, словно это поможет избежать разговора. Разговора, который должен был произойти гораздо раньше. Или никогда.

– Настюш…

Это ее «Настюш» слышится таким ненатуральным. Мне кажется сегодня она окончательно поняла, что я не ребенок. Что я – не она.

И нужно обращаться ко мне только грубо и резко «Настя».

– Мам, давай потом поговорим.

– Лучше сейчас, пока ты себе чего-нибудь еще не навыдумывала.

Я даже реветь прекращаю. Откидываю одеяло.

– Навыдумывала? О чем?

– Про Ника, – она гладит меня по голове, а мне неприятно. – Я ведь понимаю, что такие мужчины не насилуют и ни к чему не принуждают. А ты, моя глупая девочка, поверила, что нравишься ему.

В голове шумит, в глазах щипит от обиды.

– А я не нравлюсь?

– Нравишься, но не так, как думаешь. Он в тебе видит другого человека. Вот у него и сносит голову.

– Другого – это тебя? Значит со мной можно встречаться только потому что мы с тобой внешне похожи?

– Ну а как еще объяснить, что он утащил тебя в туалет на моем дне рождении. Милая, ты ни в чем не виновата. Отец погорячился. Меня заревновал.

– Отец тоже накинулся на Ника из-за тебя? Тоже увидел с Ником не меня?

– Я с ним поговорю, – она еще что-то говорит, меня не слышит совсем. У меня в ушах гул стоит. И это я из-за страха перед матерью и ее самоуверенностью боялась быть с Ником? Боялась ее обидеть, унизить. Зато как лихо она унижает меня.

Боль, что была отголоском становится только больше и я задыхаюсь. Мне плохо. Мне плохо, потому что я сегодня предала Ника. Ника, который искренне меня полюбил. Такую вот глупую. И не потому что я копия мамы, а просто потому что я это я.

– Он взял меня здесь, потому что знал, что я здесь буду, мам. Он взял меня здесь не из-за тебя, а потому что я всю неделю его игнорировала. Игнорировала, потому что боялась причинить боль тебе! Я боялась задеть твои чувства, а тебе волнуешь только ты.

Она сначала молчит, а потом так спокойно встает, словно уходить уже собирается.

– Это не правда, моя девочка! Ты должна понимать, что рано или поздно столкнешься с тем, что во сне он произнесет мое имя. Как ты будешь жить с ним дальше. Я хочу уберечь тебя от боли.

– Поздно, мам! Мне уже больно, больно, что мать ставит свою значимость превыше меня!

– Как ты можешь так говорить! Я люблю тебя! Я защищаю тебя! Твои чувства.

– Как я защищала твои, что привело к предательству любимого человека. Я пойду поговорю с ним, я все ему объясню. Он поймет, он любит меня!

– Нет.

– Что «нет»?!

– Сейчас, в таком нестабильном состоянии ты никуда не пойдешь. Сядь и подыши.

– Но я не могу дышать! Ты, ты своей неописуемой красотой не даешь мне дышать.

– Настя! Что ты несешь!

– Ты всегда пыталась сделать из меня себя, потому что любишь только себя.

– Настя, это уже ни в какие границы не лезет! – она повысила голос ровно так же как я. Но я не могла молчать. Мне хотелось орать, кричать. Паника, что Ник меня не простит на этот раз, застилала глаза слезами.

– Я ухожу!

– Сядь! Я все равно никуда тебя не пущу в таком состоянии!

– А мне уже девятнадцать, я могу сама решать.

– Что ты можешь решать! – срывается и она. – Как кинуться из туалета, где тебя застукали с так называется любимым человеком? Ты продемонстрировала сегодня какая ты взрослая и позорить нас с отцом я больше тебе не дам!

– Позорить?!

– Ты чужая невеста, он чужой жених. Вам вообще не стоило это начинать.

– Ты просто хочешь оставить его себе, тебе просто захотелось острых ощущений, я видела, как ты на него смотрела, ты просто завидуешь, что он трахал меня, а не тебя в том туалете.

Щеку в момент обожгло. Моя голова повернулась в сторону, но я тут же посмотрела в глаза матери. Испуганные. Она ведь никогда меня не била.

– Мне кажется немного поздно учить меня методом силы.

– Насть, я не хотела, я просто…

– Я знаю, погорячилась. Я тоже.

– Настя.

– Раз мне нельзя к Нику, то я хочу остаться одна.

– Настя.

– Сейчас я хочу остаться одна! – крикнула я, и вернулась под одеяло. Туда, где не будет никого. Только я и боль, что заполняла мое существо. Мама ушла, а я тут же достала телефон из-под подушки и набрала Ника.

Гудок. Сердце стучало как бешеное.

Гудок. Я готова на все, чтобы вернуться в тот момент и все исправить.

Гудок. Я люблю тебя. Гудок и вдруг ответ.

Короткое. Злое.

– Не звони мне больше, Распутина.

Глава 35. Платон

Я охуел. Нет, реально. Я даже подумать не мог, что мышка Настюха на такое способна. Трахаться в туалете с бывшим своей матери. Лихо.

Я даже почти зауважал ее.

Даже почти готов перестать насмехаться.