Нельзя так говорить о капитане

Потерянный шаттл удалось быстро найти: он оказался не сломан, и даже связь работала – то и дело слышались призывы с корабля Глиарда, хотя внутри никого не было. Один из мародёров ответил на призыв, чтобы доложить о ситуации. Остальные разбрелись по сторонам в поисках команды, но далеко отходить не стали, держа наготове оружие. Только Глиа, увлёкшись изучением цветов, оказалась на краю леса. Не сразу она сообразила, что мародёры начали кричать. Посмотрев по сторонам, Глиа замерла на месте от ужаса. Крики: «Бежи, людоеды!» зазвучали в её ушах, но ноги словно приросли к земле. К той самой, которую она только что обнимала и исследовала…

К ней мчалась целая толпа вооружённых людей. Людоедов… Где-то на грани сознания мелькнула мысль о том, чем они питаются по рассказам стариков, но страх перед волной неизвестных людей заглушил всё остальное. Глиа в панике оглянулась на своих мародёров, но шаттл уже поднимался, унося команду в то самое полюбившееся ей голубое небо… Глию бросили, как ненужный мусор.

Первым из толпы людоедов выскочил невысокий паренёк. Он бросился на Глию, повалил на землю. Глиа почувствовала, как паренёк вложил в её руку какой-то продолговатый мокрый предмет и сказал странные слова:

– Повто-ри: «Мясо за… мя-со… Я те… теперь сво… й».

– «Мясо за мясо, я теперь свой», – не понимая, что говорит, повторила Глиа.

– Моло-дец… – ощерился паренёк и захрипел. Глаза его закатились, а изо рта потекла кровь. Глиа столкнула паренька с себя и выставила вперёд руки, защищаясь. Только тогда она сообразила, что паренёк всунул нож, на который сразу и налетел. Лишь спустя несколько лет Глиа догадалась – он давно мечтал умереть и заранее всё спланировал, поскольку ненавидел себя за поедание мяса. А пока Глиа только и могла, что отбросить от себя нож и прокричать последние слова паренька, по-прежнему не понимая смысла:

– Мясо за мясо, я теперь свой!..

* * *

Людоеды жили в небольшой общине на семьдесят домов. Там было мало детей, рождённых и воспитанных людоедами с пелёнок, больше пришлых людей, которые, как и Глиа, начинали есть мясо, чтобы выжить. Кто-то убивал людоеда и произносил ритуальную фразу, кто-то попадал в плен и кидался на своих прямо в клетке, кто-то приносил товары в обмен на место в общине – способы были разные, принимали всех, но глава общины внимательно следил, чтобы число ртов не увеличивалось.

В общине Глие понравилось намного больше, чем на корабле мародёров. Здесь вкусно кормили – сытные мясные похлёбки с овощами и свежим хлебом, поили чистой водой. Здесь была собственная кровать с подушкой и одеялом в чистом доме. Ей выдали одежду с обувью, пусть старую и потёртую, но хотя бы без дыр и не вонючую. Когда в Глие признали девушку, никто не приставал, некоторые лишь пытались непонятными для неё словами что-то предложить, но отказы воспринимали спокойно. В речке рядом с общиной все постоянно плескались, играли или стирали. Никто не бил Глию, хотя у неё не всегда получалось с первого раза понять и сделать правильно. А старшие ещё и чему-то учили, слова какие-то объясняли, инструменты новые выдавали и показывали, как пользоваться. Со временем Глиа привыкла к постоянным крикам перед обедом и стала считать людоедов своими.

Глиа ела мясо людей с большим аппетитом, даже не задумываясь о том, кем оно было, пока однажды пленник не спросил, почему их племя – такие изверги. Отмывая клетку от крови, Глиа не нашлась с ответом. А потом задала этот же вопрос соплеменникам, с которыми делила дом. Людоеды, посмеявшись над глупыми людьми, поделились с Глией мудростью не только их племени, но и всего мира – выживает сильнейший, а умирает вкуснейший. Эти слова Глиа передала единственному пленнику, на что тот с усмешкой заявил:

– Посмотрим, как вы запоёте, когда придёт настоящий сильнейший.

Это было сказано с такой уверенностью и даже яростью, что Глиа невольно отшатнулась от клетки. И окинула её новым взглядом. На соломке сидела, поджав под себя ноги, очень красивая девочка с большими зелёными глазами и длиннющими ресницами. По её хрупким плечам рассыпались кудряшки цвета солнца, маленькие губки растянулись в ехидной улыбке, которая ничуть не портила, а даже как-то украшала девочку и без того украшенную миленьким платьем. Таких красивых людей Глиа ещё ни разу не встречала. Она удивилась тому, что раньше не разглядела пленницу, принимая её за временно говорящий кусок мяса.

– Кто? – растерявшись, спросила Глиа. Девочка улыбнулась ещё шире:

– Тэрон. Мой капитан. Лучший во всей известной Вселенной. Представляешь, этот идиот Дестер обменял меня на жизнь другого идиота, пока Тэрочка и Стей набирали новых людей в нашу команду. Но уже сейчас, я думаю, они мертвы.

– Кто? – не поняла Глиа, отступая от клетки и сияющей девочки на шаг.

– Да идиоты же! – пояснила как самую очевидную истину девочка. – Тэрон такого никому не прощает – он собственноручно придушит обоих. А потом они обязательно меня спасут!

– Кто?.. – вконец растерялась Глиа.