Какое-то мгновение он обдумывал, не застрелить ли обоих. Девочку
Поэтому пришлось отпустить их. Наблюдать, как они исчезают.
Потом больница.
Там все должно было получиться просто. Но он ее не нашел.
Он ведь не сидел без дела. Однако, встав и спустившись на кухню, чтобы сварить кофе, он осознал факты: два раза он был близок, два раза она ускользала. Третьего шанса не представится. Теперь до нее не добраться.
Девочка жива. Газеты писали, что она не разговаривает. Очевидно, правда, иначе полицейские к этому времени уже стучались бы к нему в дверь.
Ведь она наверняка видела его?
Он исходил из этого. И что остается? Позаботиться о том, чтобы имелось как можно меньше технических доказательств, если – или когда – она решится рассказать то, что видела. Дома не должно остаться ничего, что можно связать с преступлениями.
Он считал, что почти обо всем подумал. По пути в больницу и обратно он выбирал дороги без камер наблюдения, припарковался достаточно далеко, чтобы, если кто-нибудь вдруг увидит и узнает его машину, ее не смогли бы связать с событиями в больнице – по той же схеме, как возле Медвежьей пещеры, пробрался в больницу через заднюю дверь без камер поблизости.
Он был практически уверен в том, что никто не мог обнаружить его присутствия у пещеры или в больнице.
Ружье, из которого он стрелял в Карлстенов, возвращено Яну Седеру. В Филипстаде были заменены шины, поэтому возможные следы колес не приведут к нему.
Что еще?
Надо подумать.
Он выдвинул один из кухонных ящиков, достал маленький блокнот и шариковую ручку с рекламой крытой лыжной трассы.
Необходимо действовать тщательно. Ничего не забыть. Методично все записать.
Он опять уселся за кухонный стол. Допил остатки кофе, приставил ручку к бумаге и начал писать.
Он слегка расстроился. Ботинки он очень любил. Кроме того, они были почти новые.
Но человек делает то, что до́лжно.
Он где-то читал, что мойка паром лучше всего помогает удалению всевозможных пятен. Но есть ли в этом необходимость? Могло ли ружье Седера оставить в машине какие-либо следы? В самом факте, что в ней лежало оружие, нет ничего странного, у него есть лицензии на несколько видов. Он оставил эту запись, но пририсовал в конце вопросительный знак.
Не в первую очередь.
Что еще? Что может его погубить?
Оружие, машина, одежда, ботинки… Больше ничего в голову не приходило.
записал он под конец, оставил блокнот лежать на столе, и отправился на второй этаж, чтобы переодеться и всерьез начать день.
Когда он проходил мимо кабинета, его взгляд упал на компьютер, и он сразу же решил не включать его. Усевшись перед экраном, он мог с легкостью просидеть час и больше. Вместе с тем, компьютер оказался незаменимым для добычи сведений о расследовании. Вечерние газеты бывали временами пугающе хорошо информированы.
Он уговорил себя, что делает это для своей же собственной пользы и что он только быстренько просмотрит страницы по закладкам. Ничего больше. В два быстрых шага он оказался перед компьютером и, подтолкнув мышку, разбудил компьютер. Наклонился вперед, даже не собираясь садиться – ведь много времени это не займет, – и обновил домашнюю страницу газеты «Экспрессен». Широкополосный интернет у него был хороший, и всего через пару секунд страница вновь появилась.
Он все-таки сел.
ЗДЕСЬ ОНА СКРЫВАЕТСЯ
Большие буквы.
Дальше буквы поменьше, но текст по-прежнему бросался в глаза.
ОНА ВЫЖИЛА В ДОМЕ УЖАСА
Он с интересом прочел статью и снова посмотрел на зернистую фотографию со светлым овалом в окне.
Ускользнувшая девочка.
Необходимо добавить кое-что в список на кухне: