Немец

С одной стороны, не хотелось разлучаться — привыкли друг к другу; им казалось, что они уже многое вместе пережили. Но одновременно оба чувствовали некую опустошенность и усталость от того, что им так и не удалось до конца выполнить свою миссию. Ведь они ничего толком не выяснили, не разузнали, где же на самом деле нашел свой последний приют Ральф Мюллер-старший. Каждому хотелось побыть наедине со своими мыслями.

Карен Федорович пообещал Ральфу сделать дополнительный запрос о судьбе его дяди, но не обнадеживал. Тему же с возможным захоронением военнопленных на территории Донского монастыря обходил молчанием.

Александр Валентинович ко всему кроме бани старался относиться с осторожностью, поэтому на просьбы Антона посодействовать в поисках заметил:

— Знаешь, Антон, вы и так здорово засветились у нас. Готов биться об заклад, на вас уже заведены толстые синие папки. Если контора так болезненно воспринимает все догадки о братской могиле на территории монастыря, значит, на то есть причины. Смотри, докопаетесь не до дяди, а до какой-нибудь гостайны — не выпустят больше за кордон, и не видать тебе твоей Риты.

— Александр Валентинович, а про Риту вам кто рассказал? — спросил ошеломленный Антон.

— Про Риту? Хм… Так ведь ты сам и рассказал, когда вместе с твоим немцем звонил мне ночью пьяный из Воронежа. Ты был готов на ней жениться. Только не хотел переезжать в Германию «на ПМЖ», предпочитал привезти ее в Воронеж.

Помолчав немного, Александр Валентинович вдруг добавил:

— А вообще, сейчас другие времена. Девушка она хорошая… ну, как ты говоришь. Так что — не упусти.

…Антон ехал по Ленинградке медленно, в тишине, наедине со своими мыслями. Полчаса назад он проводил «своего немца». Но напряжение последних дней его не покидало. Несмотря на то что они с Ральфом как минимум один раз были на волосок от гибели и счастливо ее избежали, пресловутая гора не желала падать с его плеч. От всего произошедшего с ними будто осталась недоговоренность.

«Машину помыть, что ли?» — подумал Антон о земном.

На первой попавшейся мойке он наблюдал, как два кавказца в резиновых сапогах и красных комбинезонах ловко орудовали потерявшими цвет тряпками. Уважив «мерс», один из них, видимо старший, то и дело указывал другому на недостатки: «Зеркало протри! Быстро давай, че ты?» Антон отыскал в мобильнике номер Риты. Позвонил. Она не ответила.

У поворота к дому Антон передумал — проехал мимо. Решил прокатиться в центр, зайти куда-нибудь. В конце концов, он сегодня свободен от каких-либо обязательств.

На повороте с Большой Никитской в Романов переулок его остановил патруль ДПС. Антон достал документы, приоткрыл стекло. У машины выросла фигура инспектора, чье лицо показалось Антону до боли знакомым. «Забавно было бы вновь того лейтенантика повстречать», — мелькнуло в голове у Антона.

— Добрый вечер, старший сержант Гилевич, пятый отдел ДПС, — представился гаишник. — Вам без габаритов удобней, что ли? Темно на дворе.

— Задумался, товарищ старший сержант. Спасибо. Сейчас включу.

Вежливо козырнув, милиционер жестом дал понять, что претензий больше нет и Антону можно уезжать.

«Хороший ты, Гилевич, — подумал Антон. — Впрочем, глупо было бы предполагать, что все менты сволочи».

В ресторане, чье название с французского переводится как «Бабочка», Антон заказал морские гребешки и коньяку. Весь в бежевом, старающийся держать осанку официант наполнил подогретый фужер, поинтересовался, не нужно ли еще чего-нибудь, и, получив отрицательный ответ, стремительно исчез из поля зрения.

Антон стал разглядывать напиток на свет. Тут-то и зазвонил молчавший весь вечер телефон.

— Алло.

— Гутен абенд, Антон. Это Рита. Мы встречались в Мюнхене, помнишь?

Антон отставил стакан в сторону. Тело наполнилось теплом и радостью.

— Рита? Кажется, припоминаю… Привет!

— «Кажется, припоминаешь»? Ты ведь звонил мне, я знаю. Извини, так получилось, что я не могла говорить.

— Не страшно. Зато сейчас ты сама мне звонишь. Ты не представляешь, как я рад тебя слышать, а еще больше был бы рад тебя увидеть, разумеется.

— Признаюсь, я тоже. Мне столько всего надо тебе сказать… Ты чем-то занят сейчас?

— Сижу в ресторане, собираюсь пить коньяк.

— Коньяк? Такой же, как мы пили тогда в Мюнхене у тебя в отеле? У вас есть в России хороший коньяк?

— Рита, о чем ты говоришь?! У нас в России есть все.

— Главное, что у вас в России есть ты. Скажи, у тебя много работы в ближайшую неделю?

— Все от меня зависит. Ты же знаешь, я работаю в своей собственной компании.

— Знаю. Но если ты не будешь работать, компания потеряет прибыль, верно?

— Какое это имеет значение теперь? Ты ведь не зря спрашиваешь, свободен ли я.

— Да… Знаешь, я буду по делам моей фирмы в Австрии. Уезжаю в пятницу, то есть послезавтра. Там есть маленький город, называется Мильштатт, в Каринтии. Расположен на озере. Очень милое место, special place. У меня будет немного свободного времени. Мы могли бы там встретиться…