Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания

Первый ребенок, наверно, большое событие в каждом супружестве, и оно сразу основательно перестраивает домашний быт. Так обыкновенно и происходило, особенно в наших кругах в России. Тут же понадобилась няня, а русская няня – это нечто совсем особенное. Всегда очень добрая с детьми, но с претензиями, так что ее надо было еще и обслуживать. Затем обычно требовалась еще и кормилица, с которой следовало обходиться особенно осторожно. Вскоре я уже мысленно отмечал, что у нас формируется такой же домашний быт, как и в тогдашнем нашем кругу. Кухарке нужна помощница, горничной – прислуга, за столом тоже, а где кучер, там и конюх, так что правильное хозяйство насчитывало в Москве десять и более слуг. Конечно, у нас такая ситуация сложилась не в первые годы, но в итоге все стало так же, как и у всех остальных. Для жены, которая и дома жила в большом семейном хозяйстве, а затем многие годы в доме Рюхардов, в этом не было ничего неожиданного и ничего необычного, но для меня, никогда никого не имевшего в услужении, кроме коротких визитов в Москву, такое положение было сначала очень непривычным, и иногда хотелось этому сопротивляться, но делать было нечего, я должен был приспособиться и к этим обстоятельствам.

Наша первая обстановка в квартире была очень странной. Спальню нам подарили Рюхарды, столовую – мои родители. Гостиная была не больше моей нынешней комнатушки, ее мы оформили в мавританском стиле. Может быть, весьма оригинально, но довольно неуютно, со львом и тигром в соответствующей стилю раме.

О нашей жизни в те дни мало что можно сказать примечательного. Мы часто ездили по вечерам на прогулки. Обычно же мы шли на вечернее чаепитие к Рюхардам или к моим родителям, все они жили рядом. Дружили мы в то первое время с Эрнстом Руперти и его женой. Он женился незадолго до нас, и, хотя его жена была немкой, привезенной из Германии, а моя все же очень русской, они по большей части хорошо ладили.

Я полностью посвящал себя делу, которое вскоре начало доставлять мне радость. Даже если в первые годы я, разумеется, не определял самостоятельно свою деятельность, то изменилось это скорее, чем я смел надеяться. После того как на московском сахарном заводе на пенсию ушел старый дядя Франц Грабе580 и мы взяли на себя все управление, там у меня возникло достойное поле деятельности. Кроме того, на эти годы приходятся усилия Гуго по развитию Белорецких заводов. Его часто и подолгу не было, и само собой получалось, что я обретал все больше самостоятельности. Но после свадьбы нам не были суждены долгие мирные годы. В 1902 году мы поженились, а в 1905 году началась Русско-японская война.

12. Русско-японская война, революция 1905 года, учреждение Государственной думы

Как немцев, война нас напрямую не затрагивала, но приходилось преодолевать много трудностей, в первую очередь сильно осложнилась и без того плохая ситуация с транспортом, так что купленные товары доставлялись с большими сложностями, на фабрики с трудом привозилось топливо и другое сырье. И хотя война шла далеко от Москвы, экономика страдала.

Одно обстоятельство военного времени нам помогало: из‐за нехватки товаров должники, разбросанные по огромной стране, оплачивали старые счета, чтобы им поставили новые товары. Особенно посчастливилось обществу «Караван», которое благодаря этому получило платежи, которые ему иначе пришлось бы списать.

Война длилась недолго, но последствия проигранной войны были очень скверными. Разразилась первая революция, которую мы вплотную прочувствовали в Москве. Даже в конторе все были вооружены прекрасными браунингами, их выдавали всем надежным сотрудникам, чтобы обеспечить защиту от возможных нападений восставших. В наихудшее время, примерно в течение четырех недель, мы почти не могли покидать нашу квартиру, потому что на улицах Москвы бушевала настоящая битва между петербургскими гвардейскими полками581 и восставшими. Мы жили тогда в Спасоглинищевском переулке в одном дворе с семьей Леона Шписа. Вечерами нам приходилось прогуливать во дворе наших лошадей, потому что они неделями не выходили на улицу. Кроме того, по вечерам мы чаще всего играли с Леоном Шписом и моей женой в скат582, она тогда научилась этой игре, но и по сей день ее толком не поняла.

После подавления восстания вновь началась привычная жизнь, но она не могла протекать так же спокойно, как прежде. Ведь волны революции были сбиты энергичными действиями армии, но она еще не закончилась, а переродилась во всяческие волнения, прежде всего часто повторявшиеся стачки.