Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания

В брошюре, выпущенной в Москве в 1912 году по случаю столетия Бородинского сражения, биржевой комитет поименно назвал всех купцов, участвовавших в подписке. Мне тоже прислали экземпляр, где я и обнаружил имя Андреаса Ценкера, подписавшегося на 5000 рублей. Кроме того, там были перечислены претензии по возмещению убытков, понесенных купцами в результате французской оккупации. Как там указано, «Ценкер и К°» понесли убытков примерно на 1,5 миллиона рублей – это многие сотни тюков американского хлопка, несколько сотен дюжин настоящих шляп-панам (!!!), множество мешков кофе, индиго и т. д. Возместили ли французы когда-либо эти убытки, я выяснить не сумел.

После кончины Андреаса Ценкера фирму возглавил его племянник Йозеф Ценкер-старший, родившийся в 1785 году в Вальтерсдорфе. Он не был женат и умер в 1852 году в Дрездене, куда переехал в 1846 году.

Компаньонами у Йозефа Ценкера-старшего оставались Джеймс Колли и Редлих. При нем фирма приобрела более европейскую финансовую направленность, то есть все больше превращалась в банкирский дом. Многостороннее образование, знание языков и прочего позволили ему установить контакты с крупнейшими банками Европы, а именно с Ротшильдами в Париже, с Леви в Вене, с Соломоном Гейне637 в Гамбурге, с бароном Штиглицем638 в Петербурге и т. д.

В 1838 году фирма отметила 50-летний юбилей, в связи с чем Йозеф Ценкер-старший на свои средства открыл в родном богемском Вальтерсдорфе четырехклассную народную и ремесленную школу, пожертвовав ей необходимый основной капитал. Дети трех деревень – Вальтерсдорфа, Петерсдорфа и Лобецана – могли учиться в этой школе безвозмездно. Согласно учредительной грамоте, покровителем школы был каждый старейшина семьи Ценкер; мой батюшка был таковым с 1852 года до кончины в 1870‐м, а я – с 1870 до 1916 года, когда Чешская Республика национализировала школу и здание и капитал отошли государству.

В годы правления Николая I (1825–1855) вышел указ, что все владельцы крупных торговых домов первой гильдии либо должны принять российское подданство, либо их фирма будет ликвидирована. Это побудило большинство иностранцев, таких как Вогау, Катуар, Депре639 и др., сменить свои паспорта на финляндские документы. Мой двоюродный дед Йозеф Ценкер тоже поменял свой австрийский паспорт. Старались преимущественно стать финляндцами, так как они получили от Александра I особые прерогативы, как религиозные, так и гражданские.

Так произошло и с моим отцом. Получив благодаря своему дяде Йозефу Ценкеру европейское образование и приехав в Россию австрийцем, он сделался финляндцем.

От отца мне достались четыре толстые тетради рукописных мемуаров, чрезвычайно для нас интересных.

Отец родился в 1821 году в Вальтерсдорфе, учился в пражской школе иезуитов, и по желанию матери, ревностной католички, ему предстояло стать священником. Но молодого человека это не привлекало, и его дядюшка Йозеф послал его в Любек, в английский пансион, где он превосходно освоил английский язык. Позднее, работая в Гавре, во французской фирме, импортировавшей хлопок, он посетил Англию, Лондон, Париж, Италию и проч., а в 1842 году стал компаньоном в московской фирме своего дяди. Между тем старый дядюшка Йозеф Ценкер и Джеймс Колли рассорились, и сын Колли Генри (Андрей Яковлевич Колли)640 стал компаньоном Ахенбаха641, создав фирму «Ахенбах и Колли-младший»642.

Первая половина XIX века с 1812 по 1865/1870 годы – благословенное время для тогдашних частных банкирских домов. Общественных банков в России еще не было. Московский учетный банк643, Петербургский международный банк644, Частный банк645, Русский банк для внешней торговли646, Купеческий банк647 и т. д. были созданы лишь в конце 1860‐х годов, и мой отец стал их соучредителем вместе с Максом Вогау, Людвигом Кнопом648, компанией «Штукен и Шпис» и др. Помимо того, мой отец вместе с Кнопом, Генри Марком и др. основал Московское страховое от огня общество649.

До открытия этих банков совокупные денежные обороты, учетные проценты, авансы на товары и ценные бумаги, денежные переводы за рубеж и т. д. осуществлялись частными банками, из которых самыми значительными были в Москве «Ценкер и К°» и банк Альберта Марка. Сколько миллионов русских денег ушли за рубеж через эти два дома в течение лет? Ведь русское дворянство осенью после уборки урожая в своих больших поместьях везло в Москву к Ценкеру или Марку целые фуры серебряных денег, ассигнаций и проч., полученных за зерно, шерсть и рапс главным образом от еврейских, греческих и английских экспортных домов.

Эти подробности предоставил мне мой старый дядюшка Маттерн650, который был тогда еще учеником в «Ценкер и К°».