Немецкий экспрессионизм (сборник)

Могучий демон больше не схватит его и не толкнет во мрак.

У него нет ничего, чему он мог бы порадоваться. Он - неимущий изгой, больной и всеми проклинаемый. Нет у него ни еды, ни денег, ни приличной одежды, ни жилья, ни друзей, ни ближних. А главное - нет воли, нет сил, чтобы обрести все это.

Отрава, ставшая для него судьбой, разлеглась, словно гигантский зверь, над целым городом, над линией горизонта и над самой жизнью Тобиаса: Харибда, которая проглотит его, от которой нельзя спастись.

Он, израненный, так и будет, стараясь не привлекать к себе внимания, каждодневно влачить свою жизнь от утра до вечера - пока один из вечеров не ввергнет его в безумие.

Он вошел в первый попавшийся подъезд и достал револьвер. Снял его с предохранителя; задумался, как бы половчее выстрелить. В конце концов открыл рот и прижал дуло к небу. Так будет хорошо.

Он спустил курок. Звук выстрела гулко разнесся по дому.

Тобиас рухнул, словно упал перед кем-то на колени.

Сбежавшиеся жильцы нашли его тело. Ошметки мозга висели повсюду: по стенам, на перилах и ступенях лестницы.

На улице щебетали птицы, и какой-то трамвай прогрохотал сквозь утро - вниз по аллее, в сторону центра Берлина.

1917

Эльза Ласкер-Шюлер Будь мое сердце здоровым… Кинематографическое

Перевод Евгения Воропаева

Рассказ впервые был опубликован в книге Эльзы Ласкер-Шюлер "Лица. Эссе и другие истории" ["Gesichte. Essays und andere Geschichten", 1913]. В том же 1913 году поэт-экспрессионист Клабунд писал в журнале "Рево-люцьон":

Сердце этой Ласкер… Искусство Эльзы Ласкер-Шюлер родственно тому, что делает ее друг, синий всадник Франц Марк. Сказочно-пестры все их мысли и подбираются к нам крадучись, как пестрые звери. Иногда они выходят из леса на просеку, как нежные красные косули. Спокойно пасутся и с удивлением поднимают стройные шеи, услышав, как кто-то ломится сквозь заросли. Они никогда не убегают. Но предстают перед нами в телесной осязаемости.

Эльза Ласкер-Шюлер носит свое сердце на груди, на золотой цепочке. Она не ведает стыда: каждый может смотреть. (Но она не чувствует, когда кто-то рассматривает ее сердце. Да ей, в общем, и все равно.) Она любит только себя, знает только себя. Объекты, хранимые в ее сердце, «…» суть оловянные солдатики, с которыми она играет. Но она страдает от этих солдатиков; и, когда о них говорит, слова выходят из ее нутра сгустками крови.

1. Клабунд (наст, имя Альфред Хеншке; 1897-1928) - немецкий поэт, драматург, прозаик, переводчик, автор текстов для кабаре. (Здесь и далее -прим. перев.)

БУДЬ мое сердце здоровым, я бы прежде всего выпрыгнула из окошка; затем я отправилась бы в синема и никогда бы не вышла оттуда. Чувствую я себя в точности так, будто выиграла главный денежный приз и пока еще не получила его, или как если бы в конной лотерее выиграла лошадь, а "даровой" конюшней обзавестись не смогла. Жизнь ведь, собственно говоря, это драма винтовой лестницы: все время по кругу поднимаешься вверх и снова спускаешься вниз, кружась вкруг себя, как звезда на небе. Я - в радостном отчаянии, в отчаянной радости; охотнее всего я бы отколола какой-нибудь смертельный номер или веселую выходку. Моя подруга Лауренсия кутит напропалую: она изучает язык древних господ - я имею в виду греческий и латинский - и добилась больших успехов. Однако что мне за дело до всего этого; я не желаю знать ничего, ничего. Если бы только оно не колотилось!