Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.)

Между Розенбергом и Кохом, этими высокопоставленными фашистскими палачами, оставившими после себя кровавый след на Украине, непрерывно шла междоусобная борьба. Украина была самой большой и самой богатой частью временной добычи гитлеровцев на востоке. Розенберг и Кох боролись за власть над этой добычей и за то влияние в фашистской иерархии, которую она давала. Несмотря на то что формально Розенберг был начальником Коха, преимущество все время оставалось на стороне последнего, потому что его поддерживали Геринг, Гиммлер, Борман и сам Гитлер, и фактически Кох не зависел от Розенберга.

Кох олицетворял собой самую грубую и зверскую форму фашистской диктатуры. Своим подчиненным он постоянно твердил, что судьба украинцев—быть рабами немцев и поэтому все те, кто будет представлять даже потенциальную угрозу для господства оккупантов на Украине, должны физически уничтожаться. Главное место среди враждебных оккупантам сил, по мнению Гитлера и Коха, занимала советская интеллигенция, и поэтому она первая подлежала уничтожению. Гитлеровский сатрап не делал секрета из этих взглядов, да их и нельзя было утаить, ибо они воплощались в конкретных действиях оккупационных властей. Кох решительно отбрасывал идею создания какого-либо политического органа даже из самых преданных гитлеровцам изменников украинского народа, потому что это означало бы признание их хоть и неравноправными, но все же партнерами в политике.

Документы свидетельствуют, что отношение Розенберга к Украине не отличалось от взглядов Коха по существу. Он выступал только против тактики Коха. «Если Розенберг и возражал иногда против действий Коха,— указывал на Нюрнбергском процессе главный обвинитель от СССР Р. А. Руденко,—то только ш> тому, что боялся преждевременной огласки, боялся, что беспримерное издевательство Коха над украинским народом вызовет усиление движения Сопротивления» К Поэтому Розенберг считал необходимым проводить оккупационную политику на Украине более замаскированными методами, не раскрывать ее настоящих целей, чтобы этим облегчить их осуществление. Поражения фашистской армии на советско-германском фронте вынудили Розенберга также вернуться к его собственной старой идее об использовании в тех же целях украинских националистов.

Катастрофическое ухудшение положения оккупационной власти на Украине в результате развития партизанского движения вынудило Розенберга в течение апреля 1943 г. дважды поднимать перед Гитлером вопрос об отстранении Коха от обязанностей рейхскомиссара Украины. «Фюрер» оставил эти просьбы без ответа, а во время встречи с обоими соперниками 19 мая 1943 г. он во всем поддержал Коха.

Продовольствие и рабочую силу с Украины можно получить, только применяя беспощадное насилие и расстрелы, подчеркнул Гитлер, одобряя террористическую политику Коха. Он отбросил, как абсолютно нереальные, самые основные расчеты Розенберга на использование украинского народа против русского. «Украинцы и великороссы,— разъяснял «фюрер» своему главному специалисту по национальному вопросу,— не противостоят друг другу; как раз наоборот — Украина является колыбелью России...»³⁷³⁸ Смысл дальнейших его высказываний сводился к тому, что украинцы никогда не пойдут на разрыв с русским народом. Нельзя не признать, что в данном случае Гитлер правильно оценил ситуацию.

К тому же Гитлер был убежден — и с полным на то основанием,— что украинские националисты не имеют поддержки в народе. Это убеждение, которое сложилось у него уже в довоенное время, еще больше укрепилось под впечатлением широчайшего размаха народного партизанского движения на Украине, направленного не только против нацистских захватчиков, но и против националистов.

Только «слабые генералы», саркастически говорил Гитлер 19 мая 1943 г., могут надеяться, что изменение германской политики повернет положение на Украине в пользу немцев. Однако Гитлеру вскоре пришлось возвратиться к этому вопросу, и именно потому, что посеянные Розенбергом надежды дали пышные всходы среди фашистского генералитета.

1 июля 1943 г. в гитлеровской ставке состоялось совещание командующих группами армий — высшего звена фашистского генералитета. Обсуждалось предстоящее наступление на Курской дуге. Гитлеровские генералы и фельдмаршалы уже утратили иллюзии о близости победы над Советским Союзом. Возможность победы даже не обсуждалась на совещании. Все это представляло собой резкий контраст с планами фашистского командования в предыдущие годы и было молчаливым признанием того факта, что Германия не имеет сил выиграть войну. Перспектива возможного поражения заставляла немецких генералов снова и снова обращаться к мысли о необходимости какими-то политическими мерами укрепить положение своей ослабленной армии и цепляться даже за фантастическую идею Розенберга использовать Украину против России.