Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.)

Но с 1942 г. крестьяне Белоруссии стали уходить в леса на длительное время. Они строили там целые поселения с шалашами, землянками, хозяйственными сооружениями, которые назывались «лесными лагерями», «гражданскими лагерями», «семейными лагерями». Наиболее массовое, никогда не виданное до этого в Белоруссии переселение жителей в лесные гражданские лагеря происходило в 1943—1944 гг., когда в леса двинулись многие тысячи людей. Для более конкретного представления о масштабах ухода населения в леса приведем некоторые обобщенные данные. Так, к концу 1943 г. под защитой полесских партизан находилось более 200 тыс. мирных жителей. Большие массы населения уходили в леса под защиту народных мстителей в Витебской области. Только в начале 1943 г. ушло в леса более 10 тыс. жителей Суражс^ого района этой области. Еще летом 1942 г., по свидетельству одного из руководителей партизанского движения—В. И. Ливенцева, во время вражеской блокады знаменитый Усакинский лес, где базировались народные мстители, превратился в сплошной лагерь, насчитывающий свыше 25 тыс. человек.

Уходило в леса население различных районов Минской области. Здесь находили укрытие многие тысячи горожан. На территории этой области партизанами было укрыто в лесах и спасено около 70 тыс. граждан из Минска, Борисова, Слуцка¹. Бывший секретарь Минского подпольного областного комитета Коммунистической партии В. И. Козлов приводит данные о том, что партизаны области спасли около 567 тыс. мирных жителей, ушедших из городов и деревень.

Широко распространенным было укрытие в лесах жителей Западной Белоруссии. Исключительно широкие масштабы приобретал уход населения в леса на территории Брестской области. Здесь в лесных семейных лагерях находилось 35 тыс. мужчин, женщин и детей. Подобные же факты можно привести по Пинской, Барановичской, Вилейской, Гродненской областям.

Приведенные цифры не отражают подлинных масштабов рассматриваемого явления. Эти цифры в значительной степени страдают неполнотой, так как в те времена невозможно было учесть всех местных жителей, укрывавшихся в лесах, особенно тех из них, которые уходили туда на непродолжительное время.

В своих лесных лагерях крестьяне строили различные наземные сооружения (шалаши, домики), а также полуземлянки и землянки. Во временном жилье устраивались примитивные очаги или печки, отсутство< вала необходимая мебель. Люди ютились в тесноте, в антисанитарных условиях, страдали от сырости, дыма, а очень часто и от холода, когда ввиду опасности не удавалось разводить костры или топить печи.

Особенно трудными становились условия проживания крестьян в лесах, когда проводились фашистские блокады. Тогда фашисты производили обстрел леса, землянок, шалашей, и население вынуждено было вести бродячий образ жизни, уходя от преследования вражеских автоматчиков. Чтобы представить зверства, которые обрушивали гитлеровцы на укрывавшееся в лесу население, достаточно ознакомиться со следующим фактом, установленным на открытом судебном процессе над группой бывших фашистских полицаев, орудовавших в Хойникском районе Полесской области. Однажды банда карателей налетела на лесной лагерь мирных жителей. В смертельном страхе перед вооруженными головорезами люди разбежались. Только около одной из землянок, уткнувшись лицом в землю и затаив дыхание, лежала пятилетняя девочка. Ее тут же пристрелил один из фашистских палачей.

Люди лишены были возможности пользоваться даже своими временными лесными жилищами. Вот как передает подобное состояние колхозник дер. Жи-вунь Люанского района А. И. Сулим. «Заберешься в чащу,— вспоминает он,— нарубишь еловых лапок, для того чтобы постлать их на снег, сверху поставишь две сошки, прикроешь ветвями и сидишь, как заяц, под кустом, старательно прислушиваясь к каждому шороху в лесу, и когда услышишь немецкое слово, бежишь, куда глаза глядят. Послушаешь, послушаешь, не слышно чужого разговора, снова тихонько нарубишь еловых лапок, выльешь из обуви воду, достанешь из узелка сухарь, размочишь по кусочкам и дашь детям, сам и так обойдешься» *.

Многим крестьянам Белоруссии приходилось укрываться от врага в болотах. «Днем бегаешь по воде, вымокнешь,— говорит колхозник дер. Старосек Лю-банского района И. Д. Синицкий,— но когда спишь ночью, вода на одежде обмерзнет, а утром ломаешь на ней лед» Г

Очень тяжело переносили блокады крестьяне, имевшие малолетних детей. Жительница дер. Живунь Лю-банского района Е: П. Ясюченя, не имея лошади и будучи единственным взрослым членом семьи, возила своих детей по лесу на салазках. Люди боялись, чтобы дети не выдали места их укрытия своим плачем и криком. Встречались такие случаи, когда застигнутые врасплох женщины, не помня себя, убегали от напавших на них карателей и даже бросали своих детей. Колхозники рассказывают, как после окончания блокад дети радовались тому, что можно свободно разговаривать в полный голос, что не надо бояться и говорить шепотом.