Немезида

Трос забрал кольцо и передал его Сайноп, которая прижала его к аналогичному золотому ободку на её пальце. Соалм увидела, как мигнул свет, – это быстро провзаимодействовали друг с другом встроенные в печатки считывающие устройства. 

– Он подлинный, – сказала аристократка так, как будто не  могла до конца в это поверить.

Йота пошла прочь от них и споткнулась. Соалм бросила взгляд ей вслед. Девушка-отверженная задыхалась и издавала такие звуки, как будто её тошнило. Вененум ощутила в воздухе странное маслянистое покалывание, как статическое электричество, только каким-то образом холоднее. 

Хиссос протянул руки:

– Будьте любезны? У меня транспорт наготове, и время поджимает.

– Что за транспорт? – спросил Трос. – У нас тут дети. Вы могли бы взять их...

– Трос, – предостерегла Сайноп, – мы не можем...

– Конечно, – учтиво сказал Хиссос, – но быстро. Лицензия важнее, чем любой из нас.

Что-то было не так.

– И вы оказались здесь сейчас? – Соалм задала вопрос, пока тот ещё формировался в её уме. – Почему вы не появились днём раньше или неделю тому назад? Вы рассчитали время очень удачно, сэр.

Хиссос изобразил улыбку, но она не достигла его глаз.

– Неисповедимы пути Императора. Я оказался здесь, потому что Он этого желает, – его глаза похолодели. – А вы кто? – Хиссос посмотрел за спину Соалм, туда, где дрожа всем телом, стояла Йота, и его лицо окаменело. – Вы кто? – повторил он, и на этот раз это звучало как требование.

Йота обернулась и испустила пронзительный крик, настолько неистовый и чудовищный, что у Соалм кровь застыла в жилах. Лицо девушки-Кулексус расчертили мокрые дорожки – из уголков её глаз протянулись вниз алые полосы. Плача кровью, она вскинула укреплённый на её предплечье игломёт, целясь в Хиссоса. Свою вторую руку она подняла вверх и сорвала устройство в виде гривны, регулировавшее её псионическую ауру.

На фоне душной пыльной предутренней жары из небытия вырвалась волна арктического холода с Йотой в эпицентре. Все ощутили её удар, все пошатнулись, теряя равновесие – все, кроме Хиссоса.

– Ты, пария-шлюха, – лицо мужчины искривилось от бешеной ненависти, – тогда пойдём сложным путём.

На песке у ног Соалм начал формироваться лёд, и в этот момент она увидела, как его лицо разошлось, будто устройство, сделанное из плоти и крови. Внутри были лишь свирепые чёрные глаза и лес клыков вокруг воронки рта.

8

Ярость вспыхнула как сверхновая, и Гарпун позволил ей себя заполнить. Злость и раздражение хлынули через край – в этой чёртовой миссии ничто не шло согласно плану. Казалось, что окружающая его бессердечная вселенная испытывает его на каждом этапе, или, ещё хуже, издевается над ним, воздвигая препятствие за препятствием на его пути.

Сначала – прерванная зачистка и его неспособность избавиться от последних частиц тошнотворной добродетельности Сабрата; затем – разоблачение поддельной Торговой Лицензии и смехотворной жалкой тайны Еврота в виде постыдного идолопоклонничества; и теперь, после нескончаемо долгого путешествия к предмету своего вожделения, путь к нему преграждают эти набожные идиоты. Он знал, что она была здесь, он чуял присутствие настоящей Лицензии, спрятанной внутри этого невзрачного бронированного ящика, а они пытались помешать ему до неё добраться.

Гарпун хотел всё сделать чисто. Прийти, забрать то, что ему было нужно, и снова уйти, с минимальным кровопролитием и потерей времени. Но у судьбы, похоже, было другое мнение, да и ноющая, клянчащая демоническая шкура хандрила. Убийства в челноке были совершены на скорую руку. Ей хотелось поиграться.

В любом случае, ему выкрутили руки, да и, если быть честным с самим собой, он был не так уж и обеспокоен подобным поворотом событий. Гарпун был так сосредоточен на возврате Лицензии и того, что в ней содержалось, что едва ли осознавал мрачное присутствие на границах собственного рассудка, пока не обратил на него всё свое внимание. Кто бы мог подумать, что здесь, на Дагонете, обнаружится нечто столь редкое и столь отвратительное, как пси-пария? Была ли она здесь в качестве некоей защиты для книги? Это было неважно – он убьёт её.

Аура ледяного ничто псайкерской стервы, невидимая окружающим их смертным,  на краткую долю секунды прервала неистовые, безумные пертурбации демонической шкуры и эфемерную связь, которая соединяла её – и слитого с ней Гарпуна – с псионической кутерьмой варпа.

 Он знал, что эта встреча была неслучайной. Девушка была искусственно созданным существом – чем-то, выращенным в чане и изменённым, чтобы быть дырой в пространстве-времени, телепатической пустотой, облечённой в человеческую форму. Парией. Ассасином.