Немилосердная

Алексия сочла момент весьма подходящим для побега. Заявив, что на нее напала слабость и ей лучше поспешить домой, пока не стемнело, она двинулась к выходу. Дворецкий, провожая ее, констатировал, что рассчитывать на место ей не приходится, несмотря на кулинарный талант, но предложил наведаться через настолько месяцев, когда она оправится — судя по всему, гипотетическое заливное возбуждало его воображение. Он как раз открывал входную дверь, когда чей-то голос заставил их обоих остановиться.

— О-о, какая неожиданность! Мисс Таработти?

Алексия крепче прижала к груди добычу, прикрыла глаза и набрала в легкие побольше воздуха, а потом посмотрела вверх. По лестнице медленно спускался джентльмен с внешностью типичного классического ученого. У него были неопрятные седые бакенбарды, очки и твидовый костюм, совершенно неуместный в разгар лета и в центре города.

— Как, доктор Нибс? Я думала, вы мертвы!

— Нет, не совсем. Хотя лорд Маккон и старался, как только мог.

Джентльмен продолжал спускаться по лестнице, подволакивая ногу — вероятно, эта хромота возникла в результате схватки в кабинете кровопускания клуба «Гипокрас». Когда он оказался совсем близко, Алексия заметила, что его глаза за стеклами очков смотрят очень жестко.

— В таком случае разве вы не должны отбывать наказание за противоправное поведение?

— Уверяю вас, я свое отсидел. А теперь, мисс Таработти, думаю, вы должны пойти со мной.

— Но я как раз ухожу.

— Я настаиваю.

Дворецкий в некотором недоумении переводил взгляд с Алексии на ученого и обратно.

Попятившись к дверям, леди Маккон приняла оборонительную позу, вскинула перед собой парасоль и нажала большим пальцем соответствующий лепесток лотоса на ручке, чтобы дослать в наконечник зонтика парализующий дротик. Ей бы очень хотелось, чтобы при ней была Этель: в общем и целом пистолеты пугают куда сильнее зонтов. Однако доктор Нибс взглянул на парасоль с опасливым уважением:

— Работа мадам Лефу, я прав?

— Вы знаете мадам Лефу?

Доктор Нибс посмотрел на нее как на идиотку. «Конечно, — подумала Алексия, — это же ячейка Ордена медного осьминога. Мадам Лефу тоже состоит в нем, а я до сих пор не понимала, что Орден поглотил остатки „Гипокраса“. Надо сообщить об этом Коналлу».

Ученый склонил голову набок.

— Что вам нужно, мисс Таработти?

Алексия задумалась. Она не сомневалась: доверять доктору Нибсу нельзя. Судя по всему, он сделал насчет нее такие же выводы, потому что резко бросил дворецкому:

— Хватайте ее!

К счастью, дворецкий изрядно растерялся от происходящего и не мог понять, почему от него вдруг требуют выступить в роли какого-то бандита. К тому же он держал в одной руке стакан с водой, а в другой — баночку с заливным из телячьих ножек.

— Что такое? Сэр?

В этот миг Алексия выстрелила в ученого парализующим дротиком — мадам Лефу оснастила их по высшему классу, быстродействующим ядом, несколько схожим с лауданумом. Доктор Нибс рухнул вперед с выражением шока на лице и завалился у подножия лестницы.

Дворецкий вышел из ступора и устремился к Алексии. Леди Маккон, которая и в лучшие свои времена была несколько неуклюжей, качнулась в сторону, бешено размахивая парасолем так, что он чертил в воздухе широкие дуги. В какой-то момент она умудрилась нанести дворецкому скользящий удар по голове, не слишком точный, но отчаянный, и бедолага, явно непривычный к подобному обращению, отшатнулся, глядя на нее с таким недовольством, что ее губы сами растянулись в усмешку.

— Ну и ну, миссис Флут, что за предосудительное поведение!

Алексия вскинула парасоль и сразила дворецкого вторым дротиком. У того подогнулись колени, и он осел на пол передней.

— Да, вы правы. Приношу свои извинения. Очень неловко получилось, виновата.

С этими словами она выбралась на улицу и воровато поковыляла прочь, прижимая к груди свою добычу и гордясь собственными достижениями.

* * *

Увы, когда леди Маккон вернулась домой, не нашлось абсолютно никого, кто мог бы по достоинству оценить ее деяния. Все оборотни в городе еще лежали в своих постелях, Фелисити до сих пор не вернулась (впрочем, Алексия и не смогла бы ей довериться), Флут тоже отсутствовал в связи с какими-то хлопотами. Недовольная Алексия уселась в задней гостиной, чтобы исследовать свои трофеи.

Эта задняя гостиная сразу ей полюбилась. Она была создана для тихих вечеров за партиями в карты: стены, окрашенные в кремовые и бледно-золотые цвета, вычурная мебель из темного вишневого дерева, синие шторы и покрывала. Тут стояло несколько маленьких столиков с мраморными столешницами, а большая люстра могла похвастаться самым современным газовым освещением. Словом, элегантная гостиная обладала той самой душевностью, которой бездушная Алексия никак не могла добиться самостоятельно — нечего и надеяться.