Немёртвый камень

Витязь молчал, стиснув губы. Недолго.

— Пусть решится все, — сказал он наконец. — Послезавтра перед Одонаром. И знай, что если Рати начнут шествие раньше…

— Не начнут, — с отвратной улыбкой пообещал Морозящий. — Нам незачем. Теперь — я ухожу.

Немного помедлив, Витязь убрал клинок из руки — просто растворил в воздухе. Сияние вокруг него стало тускнеть.

И почти в ту же секунду на Лилейном закрутился смерч. Казалось, блеснули серебряно-черные крылья, раздался шип, как от колодца смертоносцев, грозовое небо на секунду слилось с землей — а когда это прекратилось, не было ни Морозящего, ни трибуны Магистров вместе с Магистрами. Артемагов Ниртинэ или магистерской охраны не было тоже — голая, вымороженная, убитая земля.

Первыми опомнились арахнеки и поцелуйши, которые сообразили, на чьей стороне превосходство. Они ретировались с образцовой скоростью — впрочем, их особенно не преследовали, неписанное перемирие распространилось и на них.

Потом себя проявил народ — загомонил, но с места не двинулся, подтверждая, что здесь войско, а не толпа. К Мечтателю кинулись командиры отрядов, магнаты, главари разбойников — но при этом ни одного лишнего человека. Первым добежал Зух Коготь, который поинтересовался несколько бесцеремонно:

— Ты не сбрендил — его отпускать?

— Речь шла о половине Целестии… — нервно отвечал Экстер, одной рукой отстраняя тех, кто лез с вопросами особенно рьяно. — Он ещё не знает о тех, кого мы вывели из-под удара, ладно, пусть уж. И мне нужно было собрать их воедино, привести в одно место, к общей цели. Но без командира Ратники разбрелись бы по всей стране и уничтожили бы ее, а мы… мы не успели бы…

— А теперь?

— Видимо, готовятся к войне, — пробасил какой-то магнат, отталкивая Зуха. — У них нет времени на уничтожение городов…

— Ага, им бы с нами разобраться!

— Командиров надо бы представить, не все знают Ястанира в лицо…

— Нужен военный совет!

— Что ж, и нежить на него звать?!

— Войска отводить к Одонару?

— Что? Да, нужно будет создать что-то вроде штаба… ох, Светлоликие, что нам еще нужно?

— Разведка! Кто-нибудь, наройте Жиля!

На Мечтателя насели всерьез, и Фелла могла видеть их лица — сосредоточенные и горящие решимостью. Лица людей, которые знают, за что будут биться и которые готовы стоять до последнего. Она стояла, будто окаменев, смотрела на эти лица — и понимала, что Целестия здесь, вокруг них, что она жива…

И что ей, Фелле Бестии наплевать на это. Потому что, если бы не стало Мечтателя — для неё радуга на небе навсегда сделалась бы черной.

Глава 19. Чудо из подручного материала

Тинторель Гиацинт тихо недоумевал. Иные языки, общение с нецелестийцами, дракон-автомобиль, средства к существованию — всё это с некоторых пор не представляло для него почти никаких проблем.

Россия после Целестии тоже не особенно удивляла.

Но вот он встретился со звеном из Одонара — и тут же уперся в тупик.

Матушка его этому не учила.

Друзья-контрабандисты о таком не предупреждали.

В селениях так не поступали.

Даже разбойники Целестии были на их фоне вменяемыми.

Он полчаса назад спас их от верной гибели — и что ему досталось в ответ? Он не ждал особенных благодарностей, но льстил себе мыслью, что заслужил хотя бы простое «спасибо». И он ожидал лавину вопросов, поэтому по пути к своему пристанищу — деревянному домику на окраине города, — Гиацинт поглядывал на спутников скорее виновато.

Спутники, вваливаясь внутрь, первым делом поинтересовались:

— А стиральная машина тут есть?

— Ым, — сказал Гиацинт, и это было принято как согласие.

Дара и Кристо переглянулись и наперегонки кинулись в ванную, после минутной схватки победила Дара, а Кристо остался в коридоре и в истерике:

— Ну, пусти меня, мне же тоже надо!

Из ванной донесся торжествующее хмыканье и ответ девушки:

— Ну уж нет, а то еще попросишь потереть тебе спинку…

Кристо пнул дверь напоследок, но чем себя еще занять — не придумал, потому застыл в коридоре.

Ха, нужна ему была эта ванная. Правда, от рубашки несло тухлой рыбой и всякой канализацией, но, если подумать, похуже бывало. Вот находиться в одной комнате с Максом и Гиацинтом — пытка. Прикидывай теперь, кого Ковальски прикончит первым: самого вроде-как-Оплота или их, за то, что не сказали о гиацинтовой отлучке из Целестии.

Он осторожно заглянул в основную комнату: Гиацинт в обалдении таращился на дверь, нет, уже прямо на Кристо. Наверное, чего-то ждал.

Но ничего хорошего у него не было шансов дождаться, ибо Макс Ковальски буравил его затылок тяжелым взглядом. Кристо понял, что у него здоровья не хватит соваться между этими двумя.

— Пойду пожру чего-нибудь, — сообщил он торжественно и удрал на кухню.

От волнения не елось. Он укусил бумажную на вкус колбасу, подавился булкой и заел сметаной, но все это — прислушиваясь к тишине за стеной. Поковырял обои. Развлекся, прикинув, что сейчас творится на привокзальной площади. Как там эти… дворники-бобропужцы? Ожидали такого или нет?

Отмерил десять минут и вернулся обратно в комнату.