Немёртвый камень

— Два звена, я особенно не присматривалась к их отчетам. Подготовка к Боевитому Дню, Гиацинт исчез… насколько могу припомнить, там все в порядке. Начальство было встревожено, но так и не объяснило — чем, а вот вояки были вменяемы, обрадовались гостям из Одонара, вопросами их засыпали… звенья не заметили особенных волнений, тем более не заметили, при чем тут может быть Ковальски. Семицветник рехнулся на почве ненависти к Февралю, вот и всё.

— Правда? — спросил Экстер, задумчиво глядя на быстро исчезавший пункт Кордона. — Как знать, может, у них и есть для этого причины.

Взгляд Бестии вопрошал лучше любых слов, но Мечтатель только слегка свел брови и качнул головой, так что Фелла обратилась к новой теме:

— И ты не думаешь, что наше путешествие может иметь… последствия?

— Строго говоря, оно и должно иметь последствия, правда, Фелла? Чем больше, тем лучше.

Мечтатель со своей манерой задумываться не в тему бывал все же достаточно невыносим.

— Я не о том. Последствия… для Одонара. Из-за нашего отсутствия.

Она помолчала и добавила:

— Я знаю о защите, которую ты замкнул на себя. Но подумай о другом: с Жилем мы встретимся через два часа. Потом поиски… общий сбор… мы ведь даже не можем сказать, сколько нас не будет. Я не опасаюсь нападения на артефакторий извне, но вот что будет твориться в нем самом…

— Что? — Мечтатель вздрогнул, будто его разбудили. — А, нет, Фелла, я не думаю… ну, в конечном счете, мы же его оставили в достаточно надежных руках, ведь правда?

Лицо Бестии в ответ выразило сильнейшее сомнение.

* * *

Наверное, за пару последних веков это был единственный случай, когда в одном месте собрался весь артефакторий. Кроме тех, кто торчал в рейдах или валялся в целебне.

Трапезная гостеприимно приняла в себя всех: теориков и оперативников, экспериментаторов и снабженцев, преподавателей и практикантов. Галдеж стоял невообразимый, каждый занимался своим делом, а Рог Изобилия на это крайне обижался и потому норовил попасть в кого-нибудь яблоком или блином в горячем масле. Пара практеров со слабой реакцией уже обзавелись отменными шишками.

Хет за день похудел и осунулся: невозможность говорить его убивала. Он в нетерпении подпрыгивал на одном месте и бросал взгляды на часы на стене: до шестой фазы оставалось немного. Скриптор, Мелита и Нольдиус стояли неподалеку, они помогали загонять народ в трапезную и совершенно умотались, особенно Нольдиус, с которого облезла вся пудра, а волосы у отличника вообще начали печально походить на прическу Фрикса.

— Если это не окупится, я сделаю Бестии какую-нибудь гадость, — мечтательно высказалась Мелита. — Ну, даже не знаю… обмажу ей серп ирисовым вареньем, хотя нет, она меня убьет, серп она слишком ценит…

«Обмажь Мечтателя», — хихикнул Скриптор, на которого тут же с очень большим интересом покосилась половина зала.

— Скриптор, миленький, ты бы буквы поменьше, что ли, делал…мысль хорошая, но трудновыполнимая. Во-первых, неизвестно, что она больше ценит, во-вторых — серп — это артефакт, а Экстер — Витязь Альтау. Так что ирисовое варенье ему как-то не к лицу. Ничего, можно посоветоваться с Дарой, у нее большая практика гадостей Бестии…

Мелита убивала болтовней волнение. Часы показали радугу в шестой фазе, и недоубитое волнение гордо подняло голову в девушке:

— Хетик, ну, как?

— Ох! — вырвалось у Хета. — Говорить могу! Ребята, ну, спасибо, я у вас прям в долгу, что вы сюда столько народа поната…

— Хетик, а как свиток?

Печать действительно спала сама собой. Хет окинул скептическим взглядом зал, который не горел желанием узнавать распоряжения Бестии, потом направил магию в голосовые связки, покашлял и начал:

— Распоряжение директора Одонара, вступает в силу с полудня нынешнего дня. В связи с тем, что требуется… э…

Буквы на свитке мигнули и беззастенчиво поменялись местами. Хет послушно прочел:

— «Хет! Поскольку ясно, что из официального распоряжения никто не поймет ни полнечта — смысл можешь донести следующими словами…», — по стилю безошибочно определялось авторство Бестии. — «Директору и мне нужно отлучиться на неопределенный срок. Вокруг Одонара выставлена мощная защита: с враждебными намерениями в артефакторий не попасть, так что за безопасность не опасайтесь. Исполняющим обязанности директора и главы звеньев назначается…»

Хет всмотрелся. Поморгал. И уронил в мертвой тишине самым офигевшим тоном, какой можно было вообразить в артефактории:

— Фрикс?

Мертвая тишина сохранялась еще семнадцать секунд.

— Холдонов копчик, — произнес в ней новоявленный глава артефактория, — за что?!

А потом уже все отреагировали как могли.

Большинство просто недоумевало. Теорики пришли в бурную радость и принялись отплясывать, храбро отдавливая ноги соседям. Экспериментаторы значительно перемигнулись, как бы говоря: «Уж теперь-то развернемся!» Ренейла бросила свой ученый тон и взорвалась проникновенным воплем: «А-а-а-а-а!! Мы все умрем!!!»