Немира. Колесо судьбы

Войтех поднял голову. Луна и вода сделали свое коварное дело: мокрая рубаха прилипла к телу, бесстыдно выставив напоказ прелести девичьего тела, налитого жизнью и молодостью. Лицо ведьмаря наполовину пряталось во мраке, но это не помешало приметить, как вспыхнули темные глаза, как нервно подпрыгнул кадык.

Немира медленно сделала шаг навстречу, потом еще. Остановилась. Ведьмарь не шелохнулся, не дрогнул. Разве что взгляд его стал пристальней, а дыхание – чаще. Девица подошла почти вплотную, сняла свой оберег и надела ведьмарю на шею, тем самым по древнему обычаю признавая Войтеха своим спутником по жизни. Тонкая кисть перескочила с золотого орла на крепкую грудь, нежно скользнула по коже, покрытой рубцами, полученными в схватках с чудовищами. Почти все из шрамов были Немире хорошо знакомы. Например, кривой след на плече – «подарок» ногай-птицы, что едва не отправила лю́бого в Навье. Четыре круглые застарелые впадинки – метки от когтей кикиморы с постоялого двора. Однако сыскались и новые, в основном небольшие, поверхностные. Кроме вот этого, ровного, длинного, вздыбливающегося под пальцами, протянувшегося от желудка, через живот и ниже. Помогая волхвицам в знахарстве, девица успела кое-что усвоить о видах ранений, а потому ведала наверняка: это порез от меча. Но ведь оружие чудовищ – когти да зубы. Неужто Войтеху пришлось сойтись в бою с человеком?

– Раньше его не было, откуда он?

Ведьмарь мягко перехватил ее кисти и поднес к своим губам. Горячие поцелуи один за другим посыпались на ладошки, пальцы. Немира затрепетала. Войтех завел ее руки себе за шею, обхватил гибкий стан и по-звериному впился губами в девичий рот. Но вдруг резко отстранился и, посмотрев на берег, прохрипел:

– Я не могу.

– Ты же сам сказал, что он проспит до утра, – девица приподнялась на цыпочки и поцеловала колючий подбородок, затем шею, одну из меток кикиморы…

– Дело не в нем, – Войтех осторожно, но твердо опустил ее руки и со сдавленным рыком нырнул вправо.

– Ты шутишь? – едва не плача спросила девица, когда темная голова показалась над водой. Боги, за что же вы послали ей такого… такого…

– Нужно забрать лошадей.

– Гаевки ушли, кто же их тронет?

Мужчина не оборачивался.

– Войтех! – крикнула Немира, обида перешла в злость. – Сколько еще ты будешь надо мной издеваться?

Ведьмарь замер, затем медленно обернулся.

– Ты так считаешь?

– Именно! Каждый раз, когда я тянусь тебе навстречу, ты отворачиваешься. Ты сам сказал, что я тебе небезразлична. Так неужели все дело лишь в том, что ты ведьмарь? Не верю!

Какие-то мгновения Войтех смотрел на нее так, словно что-то собирался открыть, но потом вдруг передумал, упрямо выбрался на берег:

– Нужно забрать лошадей. И хоть немного поспать – рассвет близок. Поговорим позже.

– Погоди! Войтех! Войтех, не смей уходить! – От гнева и досады Немира топнула и, потеряв равновесие, упала, подняв кучу блестящих брызг. Когда же сумела выбраться, ведьмарь уже скрылся в чаще. Да что ж такое-то?!

Ярость схлынула слишком быстро, освободив место обиде, та споро заполонила всю сущность. Немира, сдерживая слезы, выполоскала одежу, лук и хотела распалить огонь, но вся поклажа, как и лошади, осталась там, на поляне. Потому она просто присела подле спящего мальчика и уставилась на серебристую дорожку, устланную луной. Внезапно голову снова посетило острое желание сбежать. Пожалуй, до главного чародея Смедина девица вполне смогла бы добраться и сама, без человека, что руками и ногами отталкивает собственную любовь. Одной, наверное, даже как-то легче.

Ой, оберег! Рука невольно зашарила по груди. Оберег-то остался у Войтеха! Как же без него к чародею-то? Но внезапно на уста набежала усмешка – подвеску не вернул, а стало быть, не все потеряно.

Спутник вернулся довольно быстро, распалил костер, но возобновлять разговор не спешил. Обида и Немире сковала горло, не позволяя проронить ни звука. Поэтому девица просушила одежу и легла спать. Для начала ей необходимо устроить судьбу этого бедняжки, а там видно будет. Все ж утро вечера мудренее.

Глава 17 Оберег

Проснувшись, Немира обнаружила себя в объятиях вызволенного мальчика. Видать, продрог совсем. Костер-то давно приказал долго жить. Ребенок сопел в самое ухо, а вот тощая ручонка вовсе не по-детски стискивала грудь спасительницы. Девица осторожно выбралась из цепкого захвата и тут же наткнулась на недовольный взгляд черных глаз.

– Нечего с ним церемониться, ехать пора.

Немира обратила взгляд к небу. Кровавый рассвет только занялся.

– Пусть еще малость поспит, он так настрадался.

– Настрадался? – хмыкнул Войтех и, не дожидаясь ответа, продолжил собирать поклажу в дорогу.

Девица присела подле ребенка. И внезапно обнаружила, что на грязных босых ступнях не осталось ни малейшего ожога. Конечно, ведьмарь многие хвори способен отвести, но чтоб вот так, с первого раза и бесследно… А ведь гаевки расстарались на славу – пламя не единожды ребячью плоть точило.

– Как это у тебя получилось? – до конца не веря своим глазам, спросила Немира.

– О чем ты? – обернулся ведьмарь.