Немира. Колесо судьбы

Острое лезвие вошло легко, но выходить обратно и не помыслило. Немира дергала, тянула изо всех сил, но меч засел слишком прочно. Как оказалось, мишень-то вовсе не одна солома составляла. Лишь когда чучело рухнуло на бок, едва не погребя под собой незадачливую воительницу, девица сдалась. Тяжело дыша, поднялась и с волнением вгляделась в лик Ратмира. Никак после такого учитель откажется обучать непутевую бестолочь. Но тот лишь довольно улыбнулся:

– Так и думал. Но все ж попробовать не мешало. Вот, возьми.

Невесть откуда в крепких руках появились лук и стрела.

– Не для ближнего боя. Но для начала попробуешь освоить это.

Девица с радостью приняла новое оружие. Ей доводилось стрелять раньше – дядька Трувар показывал. Правда, его уроки быстро закончились. Немира вообще подозревала, что он их лишь с одной целью организовал и вовсе не для того, чтобы племянницу научить от зверя лютого или незваных женихов отбиваться. Но все ж кое-что она освоить поспела. Самое время показать.

Руки словно по собственной воле заправили тетиву, тело приняло удобную позу. Острый взгляд прицелился к заваленной мишени. Хоп! Лук фыркнул – и перо украсило чучело как раз в том месте, где у человека располагалась печень. Ну и пусть она в сердце целилась, главное, что поразила!

– Добре, – подытожил учитель и указал пальцем вправо. – А теперь оттуда.

Немира взяла новую стрелу и отошла к самому краю площадки. Еще одна попытка – и цель снова оказалась поражена. На этот раз заместо сердца – в голову.

– Очень хорошо! – похвалил Ратмир. – А теперь пойди и вытяни стрелы. И меч тоже достань. Не след оружие на поле брани оставлять. Чай, еще пригодится.

Девица, почувствовав, как от похвалы по телу разливается уверенность, решительно подошла к чучелу и принялась вытягивать стрелу. Сначала первую – тщетно, затем вторую – тоже безуспешно. Ни рывки, ни кручение, ни сила не помогали. Одежа промокла от пота, злость все больше охватывала нутро.

– Ну же! – шипела она. – Выдирайся!

– Тоже мне воин, – хмыкнул Ратмир. – Коли б такое в бою случилось, то, считай, Паляндра уже б тебя в Навье увела.

Немира пнула непокорную куклу.

– Сдаешься? – хитровато прищурился наставник.

Девица еще раз рванула на себя меч, подергала стрелы – бесполезно.

– Сдаюсь.

– Я мыслил, тебя надольше хватит.

Немира досадливо поджала губы.

– Да тут всего-то и делов, – в отличие от ученицы, он потянул стрелы за острие. Деревянные стержни нехотя, но все ж покинули мишень.

– А меч? – до последнего не отступала Немира, хотя уже понимала, что опростоволосилась.

Ратмир одной ногой наступил на «бедро», другой – на «грудь» и, крепко ухватившись обеими ладонями за рукоять, рванул на себя. Клинок с хлюпаньем оставил чучело.

Девица побежденно выдохнула:

– Вот ведь я балда!

– Чего попусту ругать себя? Ты упряма, подвижна, легка. Но воину еще одно качество как воздух надобно.

– Какое? – серые глаза так и впились в лицо учителя.

– Бесстрастие. Ты слишком вспыльчива. Дашь волю злобе или жалости – и в тот же миг погибнешь. Научись усмирять эмоции.

– Но неужто я должна стать беспощадной? – засомневалась Немира. – Вон ведьмарь… Войтех… – Произнесенное вслух имя словно оцарапало сердце, но девица продолжила: – …Дракона пощадил.

– И правильно, – улыбнулся Ратмир.

– Но… я не понимаю, – призналась девица.

– Усмирить жалость – не значит отказаться от человечности. Воин должен быть бесстрастным. Только тогда он способен взвесить все и правильно оценить ситуацию. Такой воин не убьет невинного, несясь верхом на своей ярости, да не пропустит по злобе удара.

Немира кивнула.

– Тогда продолжим.

Всю весну и все лето девица осваивала лук. Еще после того, как она в первый же день упустила десяток стрел, Ратмир перенес занятия в подвальное помещение. Там царила сырость и пахло плесенью, но зато было куда больше места, чем на площадке башни, и ничто не напоминало о болезненных проводах ведьмаря.

Немира быстро поняла, что жалкие навыки, перенятые у поганца Трувара, коими она так гордилась, и близко нельзя было назвать умением. Нынче она била белке в глаз с трехсот локтей, но этот результат ее не довольствовал. Ученица оказалась на диво жадной до воинской науки и в этой своей ненасытности превзошла даже своего наставника. Ее бы воля, так тренировалась бы с рассвета до заката без передышки, пока бы не упала замертво. «Напряги плечо, доверни руку, не перенапрягай мышцы, не зажимай лук…» – подобные наставления остались далеко в прошлом. Но девица ставила все новые и новые цели. Она настолько сроднилась со своим оружием, что хотела, чтобы оно оставалось ее частью и в седле, и в темноте, и даже в положении вниз головой. Лишь благодаря Ратмиру случались короткие перерывы. И еще настойчивости Пульхерии…