Немного ненависти

– Кто бы ни победил, он победит в любом случае; ты это знаешь. Но когда хаоса слишком много, это мешает всем делать дела. – Сульфур ухватил стоящий возле стены посох. – Часто бывает так, что люди, наделенные величием, одновременно имеют короткую память, и это становится для них роковым. Взять твоего отца, к примеру. Я бы советовал тебе всегда помнить о той яме – ты знаешь, возле Осрунга.

И Сульфур с улыбкой повернулся к выходу. Улыбка была короткой – взблеск зубов, взблеск глаз, – но Клеверу показалось, что где-то за ней спрятана угроза.

– Сдается мне, каждый кому-то служит, – вполголоса сказал он, наклонившись к Чудеснице.

– Да, похоже на то, – отозвалась она, глядя, как Сульфур выскальзывает из зала. – И обычно это полные мудаки.

Не успел незнакомец скрыться, как Кальдер яростно врезал кулаком по столу.

– Клянусь гребаными мертвыми! – взревел он, свирепо глядя на своего сына, который продолжал разливаться соловьем к великому восторгу своего короля. – Он еще хуже, чем был прежде, и мой братец только поощряет его! Разве я не сказал тебе направить его на путь?

Клевер беспомощно развел руками.

– Даже лучший пастух не всегда может совладать с упрямым бараном, вождь.

– Если так пойдет, он скоро станет бараниной! Как там говорил Столикус? «Никогда не бойся врага, но всегда питай к нему уважение». Эта тетка, дан Брок, совсем не дура, да и Ищейка, прямо скажем, вовсе не трус.

– Думаю, они просто выжидают удобного момента. – Клевер вздохнул. – Рано или поздно они расставят нам ло-вушку.

– И если так пойдет и дальше, эти два героя влезут прямиком в нее! – Кальдер еще сильнее насупил брови, глядя на сына. – Как получилось, что в нем так мало от меня?

– Ему никогда не доводилось встречаться с трудностями, – тихо проговорила Чудесница.

Клевер наставил на нее палец:

– Вот звучит суровый голос опыта! Поражения приносят человеку гораздо больше добра, чем победы. – Подняв руку, он осторожно почесал свой шрам. – Лучший подарок, какой мне когда-либо дарили. Он научил меня смирению.

– Смирению! – фыркнул Кальдер. – Я не знаю другого человека, который был бы о себе более высокого мнения, чем ты.

Клевер поднял свою кружку в сторону Магвира, который снова избрал его мишенью для своих гневных взглядов, пока Стурова героическая быль достигала своего апогея.

– В мире полно людей, которым не терпится меня опустить. Не вижу причин делать это за них.

– Ты вообще не видишь причин делать что-либо.

Это было трудно отрицать. К счастью для Клевера, король Севера избрал этот момент для того, чтобы с трудом подняться на ноги и воздеть железную длань, призывая к тишине.

– Услышьте глас мудрости, – пробормотал Черный Кальдер без особенной радости.

– Мой отец, Бетод! – заревел Скейл в лица собравшихся, покачиваясь от крепкого эля и слабости в коленях. – Сделал себя королем Севера! Построил города и соединил их дорогами! Заставил кланы объединиться и создал государство там, где его никогда не было!

Он не стал упоминать о тридцати годах кровопролития, которые для этого потребовались. Но в этом-то и прелесть того, чтобы оглядываться назад: ты всегда можешь выбрать те куски, которые подходят для твоей истории, а неудобную правду выбросить на помойку.

Скейл нахмурился и уставился в огонь.

– Моего отца предали. Моего отца убили! Его королевство разорвали на части, словно кусок мяса, брошенный псам. – Он возвел мутные очи вверх и указал здоровой рукой на Стура. – Но мы исправим ошибки прошлого. Мы покончим с Ищейкиным гребаным Протекторатом! Мы вышвырнем с Севера треклятый Союз! Стур Сумрак, мой племянник и наследник, будет верховным властителем всех земель от Белой до Кринны и за их пределами!

Он поднял свой кубок над головой, заливая элем весь перед своей одежды.

– Мечта Бетода продолжает жить в его внуке! За Большого Волка!

И все воздели свои чаши с питьем и принялись соревноваться, кто прокричит имя Стура громче остальных. Клевер с Чудесницей тоже подняли кружки не ниже прочих.

– И все же он мудак, – тихо буркнул Клевер, улыбаясь во весь рот.

– С каждым днем все больше и больше, – процедила Чудесница сквозь стиснутые зубы.

И они сдвинули кружки и сделали по щедрому глотку, поскольку Клевера никогда особенно не заботило, за что он пьет – главное, чтобы было что пить.

Кальдер не присоединился к тосту. Он только нахмурился, глядя на брата, ссутулился на своей скамье и заорал, чтобы ему принесли еще эля.

– Некоторые люди ничему не учатся, – пробормотал он.

– Мы все учимся, – отозвался Клевер. Он оглядел старых воинов, молодых воинов и осторожно почесал свой шрам. – Просто некоторым приходится учиться трудным путем.

Сделка

– Ты обещал, Гуннар! – За хлипкой стеной голос Лидди звучал глухо, но слова можно было с легкостью разобрать. – Ты обещал мне, что не станешь ни во что ввязываться!

– Я пытался, Лидди. Я не напрашивался на проблемы, просто… они сами нас нашли.

– Так часто бывает с проблемами.