Немного ненависти

– Мастер Малмер, вы кажетесь мне честным человеком, и я хочу тоже быть с вами честным. Я мог бы с легкостью пообещать вам все что угодно, но у меня нет желания вас оскорблять. Правда состоит в том, что Закрытый совет совершенно не в настроении вести какие-либо переговоры, и даже если я соглашусь на все ваши требования… – Он развел руками тем же самым жестом учтивой беспомощности, который использовал в разговорах с обманутыми любовницами, недовольными кредиторами и разъяренными блюстителями закона. – Я всего лишь кронпринц. Ничто не сможет помешать моему отцу или его советникам отказаться выполнить то, что я обещал. Говоря откровенно, я подозреваю, что именно поэтому они меня и послали. А также, говоря откровенно, я подозреваю… что вы это прекрасно понимаете.

– В таком случае зачем мы вообще здесь? – резко спросил Цапля.

Покрытое шрамами лицо Фореста каким-то образом сумело посуроветь еще на пару делений.

– Ваше высочество, войска готовы двинуться на город по вашему приказу…

– Последнее, чего мы хотим – это продолжения кровопролития, полковник Форест, – и Орсо обратил к нему свою волшебную ладонь. Волшебства у него хватало на каждого. – Мы все здесь граждане Союза, верноподданные моего отца. Я отказываюсь верить, что мы не сможем найти какое-то мирное решение.

Возможно, у него был не такой уж большой опыт переговоров об освобождении заложников, но в вопросах убеждения других людей на него можно было положиться – будь то в игорном доме, дамской спальне или лавке ростовщика. Здесь его опыт был практически бездонным. Он смягчил свой голос, смягчил лицо, смягчил все, что только мог. Он встретил взгляд Малмера и превратился в сплошное медовое сочувствие:

– Насколько мне известно, зачинщиком этой… несчастливой ситуации был наставник Ризинау. Тем не менее, как я вижу, он не явился сюда, чтобы вести переговоры. Возможно, по мере того, как положение стало опасным, его преданность собственному делу несколько угасла? – Орсо показалось, что каменное лицо Малмера едва заметно дернулось. – Мне известен такой тип людей. Будем честны, я нередко вижу одного из них в зеркале. Человек, который устраивает бардак, а потом оставляет другим прибираться за собой.

Никто не бросился на его защиту, что разочаровывало; однако никто не спешил и защищать Ризинау.

– Я понимаю, что это значит… – он окинул каждого из трех оппонентов сочувственным взглядом, – …когда на тебя сваливают вину. И я ценю, что те из вас, кто все еще находятся в городе, сами сделали выбор остаться и попытаться спасти положение. Зачинщиков этой катастрофы выследят и накажут со всей суровостью, в этом я могу вас уверить.

– В этом не может быть сомнений, – прошипел Пайк.

– Но мне совершенно незачем наказывать вас за их преступления, – продолжал Орсо. – Моя забота – моя единственная забота – касается безопасности мужчин, женщин и детей Вальбека. Всех жителей, независимо от их политических взглядов. Я могу доставить ваши требования к моему отцу. Я могу передать их в Закрытый совет. Но в конечном счете и вы, и я понимаем, что я не могу обещать их выполнение.

Орсо глубоко вздохнул, сделал долгий выдох.

– Я могу, тем не менее… обещать вам амнистию. Полное помилование для каждого ломателя, который добровольно явится сюда и сдаст оружие до завтрашнего заката. Все заложники должны быть возвращены невредимыми. Немедленно вслед за этим будут возобновлены поставки в город продовольствия.

– Ваше высочество! – вмешался Пайк. – Мы не можем позволить, чтобы изменники…

Орсо утихомирил его своей поднятой ладонью, не отрывая взгляда от Малмера.

– Боюсь, единственной альтернативой для меня будет отдать полковнику Форесту приказ окружить город и полностью блокировать все сообщения. Я освободил ближайшее время в своем календаре и могу ждать так долго, как это понадобится. В таком случае, когда вы сдадитесь – а это несомненно произойдет, – то сдадитесь уже не мне, а наставнику Пайку.

Едва ли нужно упоминать, что оплавленное лицо наставника не обещало ни капли утешения. Малмер медленно выпрямился и окинул Орсо тяжелым, раздумчивым взглядом.

– Почему мы должны вам верить?

– Я могу понять ваши сомнения. Но в свете сложившихся обстоятельств мое предложение кажется мне вполне щедрым. Я знаю, что это большее, на что вы можете рассчитывать.

Малмер взглянул на Цаплю. Затем на Тойфель. Лица всех троих были непроницаемы.

– Я должен обсудить это с моими людьми.

– Разумеется, – отозвался Орсо, вставая.

Дождавшись, пока Малмер поднимется на ноги, он протянул ему руку. Старый ломатель мгновение смотрел на нее, сдвинув брови, потом заключил в свою огромную лапищу. Орсо твердо выдержал пожатие.

– Однако я вынужден настаивать на ответе сегодня, к закату.

– Он у вас будет… – Малмер взглянул на него. – Ваше высочество.

Тяжело ступая, он вышел из комнаты. Его дерганый дружок шел за ним по пятам. Тойфель тоже встала, скрежетнув ножками стула по плитам пола, окатила Орсо последним шквалом презрения и повернулась спиной к собравшимся. Дверь за ней со щелчком захлопнулась.