Немного ненависти

Да, конечно, самая опасная часть работы была проделана потрясающим двойным агентом архилектора Глокты, но ему казалось, что и он вполне неплохо разыграл ту полную руку тузов, которую она ему сдала. Он справился с непростой задачей – выждать и действовать осторожно. Он провел переговоры с царственным величием. Он выказал добросердечие, сдержанность и здравомыслие. Он спас множество жизней.

Орсо Милосердный – так, возможно, назовут его будущие историки, с восхищением оглядываясь на его достижения. А что, звучит неплохо! Гораздо лучше, во всяком случае, чем большинство имен, которыми его называли в народе до сих пор.

Восстание, разумеется, было просто ужасным, но возможно, и из него может выйти что-то хорошее. Оно может стать моментом, когда он прекратит приносить сплошные разочарования – окружающему миру и самому себе. Если рядом будет Савин, он способен на что угодно. Способен быть кем угодно! Орсо расхаживал взад и вперед по шатру, захлестываемый все новыми и новыми идеями. Прежде встреча нового дня требовала от него невыносимых усилий. Теперь он не мог дождаться, чтобы начать действовать.

Необходимо было понять, что происходит на самом деле – не только в коридорах власти, но внизу, в грязи, среди простого народа. Поговорить с этой женщиной, Тойфель: она несомненно знала, что чем в действительности является. Потом, когда он вернется в Адую, – провести несколько заседаний Закрытого совета касательно дальнейшего политического курса. На этот раз по-настоящему, с настоящими задачами. О том, как действительно изменить положение вещей. Освободить нацию от накопленных долгов и начать строить новое. Отделаться наконец от этих кружащих стервятников, Валинта и Балка. Распределить достаток. Что хорошего в прогрессе, если он приносит пользу лишь немногим? Он позаботится о том, чтобы ничего подобного этому восстанию никогда не произошло в будущем. И на этот раз никаких чертовых извинений! Разве Савин когда-нибудь извинялась? Никогда!

Полог шатра резко отдернули в сторону, и внутрь вошла Хильди, топая сапогами и оставляя поперек полотняного пола цепочку грязных следов.

– Доброе утро, Хильди!

По всей видимости, она была довольна им в гораздо меньшей степени, чем он сам. Даже не взглянув в его сторону, она угрюмо потащила к печке большую корзину с растопкой.

– Прекрасный день, не правда ли?

Благодаря матери Орсо приобрел собачье чутье на различные оттенки уничижительного молчания, и в молчании Хильди ему начинало чудиться что-то серьезное. С яростным грохотом она распахнула дверцу печки и принялась пихать внутрь дрова так, словно они были ножами, а печь – презренным врагом.

– Кажется, тебя что-то беспокоит?

– О нет, ваше высочество! – Ее тоненький голосок угрожал оборваться под грузом сарказма.

– И тем не менее я чувствую какую-то легчайшую вибрацию враждебности. Обиды, Хильди, похожи на постель пьяницы: их лучше почаще выносить наружу.

Она развернулась к нему, и он был поражен, наткнувшись на ее свирепый ненавидящий взгляд.

– Я защищала тебя! Когда люди смеялись! Я всегда вставляла за тебя слово!

– Э-э… Я, конечно, ценю твою поддержку… – озадаченно пробормотал Орсо.

– Ты знал! Черт побери, ты знал, что этим кончится!

Он сглотнул, ощущая, как в груди разливается чувство глубочайшего ужаса:

– Чем кончится?

Она подняла дрожащую руку, указывая на выход из шатра, за которым слышался стук молотков и громкие голоса, внезапно приобретшие зловещий оттенок.

– Вот этим!

Орсо натянул на плечи халат и нырнул в зябкое утро.

Когда его глаза приспособились к яркому свету, он сперва не увидел ничего необычного. Офицеры вкушали свой завтрак; солдаты грели руки у костра. Еще кто-то складывал шатер, готовясь к обратному путешествию в Адую. Где-то неподалеку кузнец стучал по очередной железяке. Никакой резни, чумы или массового голода, в которых его можно было бы обвинить, насколько он мог…

Он застыл на месте. Возле дороги, ведущей в Вальбек, был установлен высокий столб, похожий на мачту, из которого возле самой вершины торчала вбок перекладина. С перекладины свисала цилиндрическая клетка. В клетке был человек. Мертвый человек, судя по тому, как свисали его ноги. Несколько заинтересованных ворон уже собирались на ветвях близстоящего дерева.

Один из офицеров приветствовал его радостным: «Ваше высочество!», но Орсо не смог заставить себя ответить даже кивком. Ему очень не хотелось приближаться к виселице, но у него не было выбора. Чувствуя, как холодная лагерная грязь липнет к босым ногам, он начал пробираться в ту сторону.

Двое практиков придерживали основание столба, в то время как третий большой колотушкой уминал вокруг него землю. Четвертый сосредоточенно приколачивал гвоздями распорки. К ним подъехала большая фура, на ней были навалены еще столбы. Двадцать? Тридцать? Возле фуры стоял наставник Пайк, хмурясь в большую карту и показывая на ней что-то вознице.

– О нет… – Орсо чувствовал, как с каждым шагом тяжесть в животе становится все больше, словно его кишки могли в любую секунду прорваться наружу и выпасть из задницы. – Нет, нет, нет…