Немного ненависти

– Это еще не все, – сказала она, снова глядя в письмо. – Ты приглашен в Адую на торжество. Они устраивают большой парад в честь твоей победы над северянами! Подозреваю, что Закрытый совет хочет искупать короля и его сына в отраженных лучах твоей славы.

Лео потер разрубленное плечо сквозь повязки. Во имя мертвых, как же оно саднило!

– На самом деле это ты достойна торжественного парада.

– За что? За бесконечные отступления? – Она накрыла ладонью его руку. – Ты дрался. Ты победил. Ты заслужил награду.

Мать мгновение помедлила, глядя ему в глаза.

– Я горжусь тобой.

Эти слова были для него словно новый удар мечом. Лео прикрыл глаза, чувствуя, как слезы щиплют веки.

Он даже не подозревал, насколько всегда хотел это услышать.

_{* * *}

Это было непросто.

Он шел с палкой, каждый шаг требовал болезненного усилия; рассеянные по долине северяне соревновались друг с другом в том, кто окинет его более угрожающим взглядом, когда он проходил мимо. Один из них точил меч с равномерным «ширк, ширк, ширк» – казалось, будто звук скребет прямо по его обнаженным нервам.

– У меня такое чувство, что нас здесь не очень-то любят, – пробормотал Юранд, не раскрывая рта.

– У меня такое чувство, что они вообще никого особенно не любят, – шепнул в ответ Гловард.

– Они не обязаны нас любить, главное, чтобы не убили.

Лео начинал подозревать, что это была очень плохая идея. Впрочем, у него она была далеко не первой. Он вздернул подбородок и постарался идти так, словно искал повода для нового поединка, здесь и сейчас.

Это было непросто. Но если бы менять мир было просто, все бы этим занимались.

На самом дне долины, возле ленивого ручья, стоял дом. Из приземистой трубы вился грязноватый дымок. Из-под низкой притолоки навстречу им как раз вынырнул человек: стального цвета волосы, стальная хмурая мина на жестком лице. Лео узнал его – видел из круга. Кальдер Черный, отец Стура Сумрака, брат Скейла Железнорукого. Человек, который на самом деле правил Севером.

– Лео дан Брок! Ты храбрец, если осмелился прийти сюда. – Кальдер прижмурил глаза, словно он был котом, а Лео – особенно безрассудной мышью. – Большой храбрец или, может быть, большой глупец.

Лео попытался изобразить обезоруживающую улыбку:

– Разве человек не может быть и тем и другим одновременно?

Обезоружить Черного Кальдера ему не удалось.

– По моему опыту, чаще всего так и бывает. Ты пришел, чтобы понасмехаться над моим сыном?

– Вовсе нет. Я пришел, чтобы подружиться с ним.

Черный Кальдер приподнял седые брови:

– Ты еще больший храбрец, чем я думал! Но если тебе хочется сунуть голову в волчью пасть, кто я такой, чтобы тебя останавливать?

– Тогда остается только одна вещь.

– А именно?

Лео кивнул в сторону кидающих гневные взгляды северян:

– Твоим людям больше нечего делать на земле Ищейки, особенно с такими насупленными рожами. Им давно пора вернуться к своим семьям и начать снова учиться улыбаться.

Черный Кальдер еще мгновение смотрел на него, потом фыркнул от смеха:

– Поражение сделало их угрюмыми, это точно!

И он удалился, не прибавив больше ни слова.

– Вы двое ждите здесь, – сказал Лео своим друзьям.

Больше всего ему хотелось взять их с собой. Но некоторые вещи необходимо делать в одиночку.

Комната не особенно отличалась от той, в которой он провел последние несколько дней. Тот же пряный запах целительских трав и застарелого пота. То же удушающее тепло от перетопленного очага. Одна кровать, один стул. Потрепанное воинское снаряжение, так же сваленное в углу. Напоминание о том, что человек, лежащий здесь, был воином. Упрямое утверждение, что он будет им снова.

– Ну-ка, ну-ка! Молодой Лев самолично пришел меня проведать!

Стур Сумрак полулежал на кровати в темном углу, под его перевязанную ногу были подложены свернутые одеяла. Его губа приподнялась над зубами в фирменной волчьей усмешке, словно для того, чтобы компенсировать синяки под обоими глазами и корку засохшей крови под распухшим носом.

– Вот уж кого из ублюдков я меньше всего ожидал увидеть возле моего одра, так это ублюдка, который меня сюда уложил!

Лео повесил свою палку, зацепив крючком за спинку стула, и тяжело уселся на сиденье.

– Великий воин всегда старается удивить.

– Ты хорошо говоришь на северном наречии.

– Я год прожил в Уфрисе, у Ищейки.

Глаза Стура блеснули в полумраке. Словно глаза волка в лесной чаще.

– И как я слышал, полюбил тыкать членом в его тощую дочку?

– Не меньше, чем тыкать мечом в тощего сынка Черного Кальдера, – отозвался Лео, не отводя взгляда.

Оскал Стура стал еще более свирепым:

– Из-за твоего меча я, возможно, не смогу больше ходить.

Лео был слишком изранен сам, чтобы ему сочувствовать. И в любом случае, сочувствием он бы ничего не добился.

– Ты спутал меня с тем, кому не насрать, – отозвался он. – Я тебе не нянька, а также не гребаный дипломат. Я воин, как и ты сам.

– Не равняй меня с собой! – Стур, извиваясь, приподнялся на матрасе и мучительно скривился, случайно двинув ногой. – Я мог бы отправить тебя в грязь дюжину раз!

– Да уж конечно.

– Я фехтовал гораздо лучше тебя!

– Ну разумеется.

– Если бы я не решил немного развлечь публику…