Немного ненависти

Орсо взял карту, набросал поперек нее несколько слов, сложил и протянул Хильди.

– Не могла бы ты отнести это в то же место, что и обычно? – Он многозначительно повел бровями. – Приглашение в кабинет к Суорбреку. Десять монет, если доставишь быстро.

– Давайте двадцать, и оно будет доставлено вчера, – откликнулась Хильди, спрыгивая со скамьи и направляя на него подбородок, словно тот был заряженным арбалетом, а она разбойником с большой дороги.

– Хорошо, пусть будет двадцать, грабительница! Сколько я тебе уже должен?

– Семнадцать марок и восемь монет.

– Так много?

– Я никогда не ошибаюсь в цифрах, – торжественно заверила она.

– Она никогда не ошибается в цифрах, – подтвердил Танни, передвигая трубку с чаггой из одного угла рта в другой при помощи языка.

– Она никогда не ошибается в цифрах! – заключил Орсо, отсчитывая деньги.

Хильди сгребла монеты с его ладони, сунула их в свою фуражку, глубоко надвинула ее на копну золотистых вьющихся волос и выскользнула из двери, проворная, словно кошка.

– И как мы теперь будем играть без одной карты? – пробурчал Желток.

– Ты всю жизнь играешь без красоты, без мозгов и без денег, – отозвался Орсо, снова перебирая свою раздачу. – Без одной карты тоже как-нибудь управишься.

Больные места

– Кровь и ад! Где ты умудрилась заработать синяк?

Савин приложила кончики пальцев к губам. Она тщательно припудрила это место, но ее мать, столь невнимательная ко многим вещам, обладала сверхъестественной способностью замечать телесные повреждения.

– Не волнуйся, ничего страшного. Просто я фехтовала. С Бремером дан Горстом.

– Ты фехтовала? С Бремером дан Горстом?! Проклятье, ты же умная девочка, а совершаешь такие безмозглые поступки!

Савин поерзала на стуле и скривилась от боли в ребрах.

– Признаю, это действительно была не лучшая моя идея.

– Твой отец об этом знает?

– Он судил схватку. Вообще-то у меня такое чувство, что он развлекался от души.

– Еще бы, черт побери! Единственное, что доставляет ему большее удовольствие, чем собственные страдания, – это страдания других. Но зачем ты играешь с холодным оружием, вот чего я не могу понять?

– Это хорошее упражнение. Тренирует силу. Тренирует… сосредоточенность.

– Что тебе нужно, так это поменьше сосредоточенности и побольше развлечений. – Ее мать, привычным движением запрокинув голову, осушила свой бокал. – Тебе стоило бы выйти замуж.

– Чтобы какой-нибудь идиот говорил мне, что делать? Благодарю покорно.

– Ну так не выходи за идиота. Выходи за богатого, которому нравятся мужчины. По крайней мере у вас будет один общий интерес. – Она задумчиво уставилась в потолок. – Или, если уж за идиота, то хотя бы за красивого. Чтобы можно было посмотреть на что-то приятное, когда ты начнешь жалеть о содеянном.

– Ты, наверное, так и задумывала, да? – поддела ее Савин, тоже делая глоток.

– В общем-то, да. Просто, когда я добралась до прилавка, красивых идиотов уже разобрали, остался один гениальный калека.

Савин фыркнула от смеха. Это было так внезапно, что вино фонтаном вылетело у нее из носа. Она соскочила со стула, чтобы не забрызгать платье, но в результате все равно пришлось стряхивать капли на ковер – занятие, совершенно не достойное благородной дамы. Мать посмеялась над ее неловкостью, потом вздохнула.

– И знаешь что? – Она с кривой улыбкой взглянула на чудовищных размеров бриллиант в своем обручальном кольце. – Не было ни одного дня, когда бы я об этом пожалела.

В дверь коротко постучали, и в комнату скользнула Зури с записной книжкой, зажатой под мышкой. Склонившись к Савин, она шепнула ей на ухо:

– Необходимо принять несколько решений, миледи. Потом – обед со скаредной болтушкой Тильдой дан Рукстед и ее мужем. Возможность обсудить их инвестицию в канал мастера Корта.

Савин в свою очередь испустила глубокий вздох. Еще один рассказ лорд-маршала о героических деяниях на границе, и она предпочтет утопиться в новом канале вместо того, чтобы продолжать его строительство. Однако бизнес есть бизнес.

Ее мать уже налила себе новый бокал вина.

– Что там, дорогая?

– Мне нужно одеться к обеду.

– Прямо сейчас? – Мать обиженно выпятила губу. – Как это скучно, черт возьми! Я-то надеялась, что мы сможем поговорить.

– Мы уже поговорили.

– Но не так, как раньше, Савин! У меня в запасе еще сотня колкостей не хуже той, над которой ты смеялась.

Савин поставила свой бокал и вслед за Зури направилась к двери.

– Сохрани их до следующего раза, мама. У меня дела.

– Дела… – Ее мать обтерла струйку вина с бока графина и сунула палец в рот. – У тебя в последнее время сплошные дела!

_{* * *}

– Туже! – прошипела Савин сквозь стиснутые зубы, опираясь сжатыми кулаками на туалетный столик.

Фрида за ее спиной тоже зашипела от напряжения, затягивая шнуровку.