Немного о главном

– Ты не слышал еще? Серебров – в госпитале. Сегодня-завтра будет операция. Это нам на руку. Нацгвардия пока будет чуть ослаблена. А она и так неоднородна… А дальше…

– Что дальше? – ровно на один тон выше испуганно спросил Виталий Андреевич.

– Во-первых, несколько ключевых фигур должны одновременно выйти из игры.

– Как?

– Совсем выйти.

– И Серебров?

– Одним из первых. Ему должны помочь правильно перенести операцию. А ты догадлив, Виталик! Даром, что журналист! Кстати, – продолжил он, – Я вчера говорил с твоим закадычным дружком. Или кто он там тебе? Привет передавал.

– С Игнатовым? Привет? – Виталий Андреевич не мог поверить, что кто-то может передать ему привет через самого Феликса Велиоровича

– Да, он тоже неплохо сработал, твой приятель.

– В каком смысле?

– Виталик, ты меня не разочаровывай. Ты как с Луны свалился. Не ты ли с ним все эти компании создавал? Вот они сейчас и будут работать! И уже начинают, надо сказать! Тогда был ослаблен надзор за атомными электростанциями, например. Ну, помнишь, когда их отключали на время чемпионата? Вот за это время ему удалось туда своих надежных людей внедрить. Что-нибудь слышал про ядерный шантаж? Вот. Это великая сила! А ты думаешь, кто будет делать завершающие шаги? Опять же, с Серебровым? Все его люди.

– Вот как?

– А как ты думал? На силу надо отвечать только силой! – и после совсем небольшой паузы добавил, – Или хитростью. Про дела в Сирии на днях слышал?

– Подождите, значит, то, что вот там… Это, что тоже его люди?

– Отчасти, да. Там все, считаю, неплохо сработали. Вот теперь – ты.

– Что я? – от испуга не удержался от вопроса Виталий Андреевич.

– И в этом списке одним из первых – наш общий друг. И вот ты и поможешь нам с этим. Ты, надеюсь, понял, о ком я говорю?

– Да, но…

– «Но»? Виталик, не разочаровывай меня.

– Я полагал, что я уже сделал…

– Нет, все, что ты пока сделал, всего лишь прелюдия. Прелюдия, понял? Наступает время первого, второго и последующих актов. Вот ты и сыграешь свой.

– Я пока не очень понимаю, чем я смогу в этой ситуации быть полезен.

– Можешь. Можешь. Сейчас как раз самый подходящий момент для варианта, который мы с тобой уже давно обсуждали. Насколько я понимаю, ты все подготовил? И сейчас это будет, как раз, своевременно.

– Но Вы не были до конца уверены в исходе такой операции.

– Если и были сомнения, то в готовности твоего человека. Что, он не готов? Как он?

– Нет, в нем я уверен. Ему есть, что предъявить нашему другу.

– Замечательно! В чем же дело? Звони прямо сейчас. Запускай весь процесс. Что у тебя там еще?

– Нет, почти все готово… Но вообще-то…

– Никаких «почти» и «вообще»! «Рубикон перейден, мосты сожжены!» Действуй! Имей в виду уже послезавтра – не позже! – он должен быть на месте! И сам готовься лететь. Будешь лично все контролировать.

– Я?!

– А как ты хотел?

– Но, я…

– Там, нужно действовать четко и быстро. Нельзя допустить ни малейшей ошибки. Действуй, как договаривались.

– Понял.

– Вот. Ну, а, чтобы твой партнер по молодости дров не наломал, ты сам и будешь все контролировать.

Слово «партнер» резануло слух Виталию Андреевичу. Он взглянул на своего собеседника и понял, что не ошибся. Тот использовал это слово нарочно.

– И еще. Самое главное. Тебе сначала придется лично передать нашему другу кое-какое письмо с нашими предложениями.

– Письмо? Лично?

– Или, может, ты хотел отсидеться за спинами других? – неожиданно догадался Феликс Велиорович, – Ты имей в виду, для тебя тоже назад пути нет!

– Да, я знаю, – был обреченный ответ.

– Да, ты не клади в штаны раньше времени! Мы, как теперь говорят, живем в эпоху цифровых технологий. Письмо будет не на бумаге. Без подписей и отпечатков. Покажешь на своем «Айпэде» и все. Понял?

– Да. А если он?..

– Ну, за него не волнуйся. Он человек сообразительный. И совсем не глупый. Не смотри, что генерал. Прочитает, все поймет. Поймет, что мы даем ему шанс. Последний шанс.

– А если?

– А если нет, – моментально среагировал Феликс Велиорович, – Значит нет. На нет и суда нет. Вот его и не будет. Тогда все – согласно плану. Уяснил?

– Хорошо, – Виталий Андреевич пытался сохранить присутствие духа, хотя бы внешне. На самом деле, сейчас он мучительно обдумывал свое совсем не простое положение.

– А что потом? – скорее под давлением своих внутренних переживаний, спросил Виталий Андреевич.

– Что? – не понял Феликс Велиорович, – Что потом? Расслабься! Все продумано! Делай свое дело. Мы все – свое. А дальше, как говорится, будет решать Гаага, это ее дело.

И он сухо рассмеялся.

– Ну, не заморачивайся, – миролюбиво продолжил хозяин беседы, а теперь и положения, – Я вызвал тебя сюда затем, чтобы проговорить с тобой еще раз твою задачу. А пока, давай, звони своим друзьям. Здесь тебя никто не услышит и не поймает.

Виталий Андреевич судорожно полез в карман пиджака, пытаясь выудить оттуда телефон. Следя за его действиями, Феликс Велиорович невольно поморщился.

– Спокойнее, Виталик! Спокойнее. Ты чего так перепугался?

– Да, я, нет. Я не… Все нормально, – бормотал Виталий Андреевич, доставая трубку и копаясь в записной книжке на ней.