Немного о главном

– Вот смотри! – радостно воскликнула мать, остановившись на очередном снимке, – Это мы с тобой в Турции. Как там было хорошо!

– Ну да, – парировала Алена, – Там и теперь неплохо, небось. Только теперь и у нас в Сочи не хуже. И в Крыму.

– Это да, – согласилась мать, – Но посмотри, какая ты была маленькая! Прелесть!

– Об отце так ничего и не слышно? – вдруг спросила дочь.

– Я же тебя просила! Даже не напоминай мне о нем!

– Да, да. Извини. Не буду.

Она вновь обратилась к экрану и вдруг чуть не вскрикнула:

– Подожди, подожди, мам, а это кто? Это не Олег ли Иванович?

– Да, он. Олег. Иванович. Олег Артамонов. Твой нынешний благодетель и заодно начальник.

– Какой молодой! Он, что здесь, еще лейтенант?

– Да, это фотография с его выпуска из училища. Молодой лейтенант.

– А это кто с ним рядом?

– Этот? – неловко переспросила мать, вглядываясь в изображение, хотя на нем кроме двух подтянутых молодых людей в форме никого не было, и задумчиво ответила, – А это его лучший друг. Друг детства.

– А почему Олег Иванович уже офицер, а его друг, кажется, еще только курсант? И даже первого курса?

– Да у них разница четыре года. Один выпускался, а второй тогда только поступил.

– А откуда у тебя эта фотка? И вообще, откуда ты знаешь Олега Ивановича? Ты мне так и не рассказала.

– Это долгая история. Давай, не сейчас, – матери явно не хотелось развивать эту тему, и она торопилась перелистнуть эту фотографию.

– Хорошо, – согласилась дочь, – А как звали этого его друга? Где он теперь?

– Зачем тебе?

– Да, так, мне показалось, я его видела где-то раньше. Почти уверена.

– Вряд ли, – засуетилась мать, но, подумав немного, сказала тихо, – А звали его Станислав. Друзья называли его Стасом.

– Стас? А фамилию знаешь?

– Да, зачем?

– Ну, так, просто интересно.

– Стас Троицкий, – произнесла мать почти через силу.

– И ты его тоже знала?

– Знала, – мать печально покачала головой.

– И где он? Они еще дружат? Это же так…

– Его нет, – вдруг прервала мать, – Он погиб.

– Погиб!? Когда? Где?

– Это уже неважно. Времена были такие. Давно уже. Давай, не будем, – мать не хотела продолжать этот разговор.

Это было очевидно. И Алена не стала настаивать.

– Ты уже собралась? – откровенно пытаясь перевести разговор, спросила мать.

– Да. Практически собралась, – ответила Алена.

– Может, тогда телевизор посмотрим? – предложила мать.

– Ну, давай, конечно, – с охотой согласилась дочь и потянулась за пультом.

Как только засветился экран телевизора, находившегося тут же, в комнате у стены, мать поспешно сложила экран ноутбука. И эта поспешность не укрылась от Алены.

– А твой новый начальник, вижу, тебя ценит, – уже оттаявшим голосом спросила мать, пока Алена пролистывала программы, пытаясь найти что– то стоящее.

– Мамуль, меня нельзя не ценить, ты же знаешь, – игриво ответила Алена.

– Но раньше я слышала от тебя другое.

– Ну, раньше! Разве можно сравнивать это с тем, что было раньше? Спасибо тебе, мамулечка!

– Это не мне, это ты своему начальнику скажи.

– Но без тебя ничего этого бы не было! Мамуль, ты у меня прелесть! – Алена прижалась к матери и поцеловала ее в щеку.

– Да, прелесть, – довольно сухо ответила мать.

– Ты мне что-то говорила про его сына.

– Да, ничего я не говорила. Приезжал как-то к отцу. Встретила его в приемной. Только и всего.

– Только ли?

– Ну, пялился на меня. Теперь через Олега Ивановича приветы передает. Почти каждый день.

– Ага, значит понравилась.

– Мам…

– Ну, а он тебе?

– Так, ничего, – показательно безучастно ответила Алена, но кончики ушей у нее покраснели. Это не скрылось от пристального взгляда матери.

– Так ли уж просто ничего?

В иной ситуации Алена обязательно бы отреагировала на излишнюю назойливость в вопросе матери, но сейчас все ее внимание было приковано к экрану телевизора.

Там транслировались последние новости.

В репортаже с пометкой «срочно» шли кадры, на которых бойцы спецназа в камуфляжной форме и особых шлемах выводили из подъезда какого-то дома крепких молодых людей с заломленными за спины руками. Затем показали внутренний вид квартиры, где, по всей вероятности, и задержали этих людей. В квартире был явный беспорядок как последствие борьбы и, вероятно, обыска. На полу лежали полураскрытые большие черные сумки, из которых виднелись пачки долларов, а также различное стрелковое оружие, боеприпасы, гранаты и еще что-то. Диктор за кадром говорил что-то об удачно проведенной операции по задержанию группы украинских диверсантов в одной из квартир дома в Москве.

Точный адрес при этом не назывался, но Алена сразу же узнала и подъезд, и квартиру, и даже лица тех, кого вели спецназовцы. Она чуть не вскрикнула от неожиданности.

– Что с тобой, Алена, – встревоженно спросила мать

– Нет, ничего, – механистически ответила Алена.

И именно в этот момент раздалась приятная трель телефонного звонка. Мать перегнулась через стол и взяла телефон Алены, который лежал на другом конце. Пока она передавала его дочери, успела посмотреть на высветившиеся фотографию и имя звонившего.

– На, это твой. Вадим, – без особого удовольствия в голосе сказала она.