Немного похоже на судьбу (ЛП)

Он машет передо мной экраном. “Мэгги Уэстин - ПК проблемная, и мне это нравится.

Там под низом фото с Марком, на котором висит очень пьяная Мэгги Уэстин.

– Что не так с этим? – спрашиваю я.

Он закатывает глаза.

– Разве ты не видела, как несколько месяцев назад СМИ связывала нас? – Я киваю, и он выглядит безумным, когда держит телефон, словно это его доказательства. – Похоже, эту всю чертовщину начал мой гребаный публицист.

– Из-за твита?

– Потому что она выложила наше совместное фото, и, похоже, будто это я опубликовал его. А что, чёрт возьми, значит, ПК?

– Тебе что, семьдесят четыре года, и ты просто хорошо сохранился для своего возраста?

Его брови выгибаются.

– О чём ты говоришь?

– Как это ты не знаешь, что означает обычный сленг? Как это ты не знаешь, как написать пост в твиттере?

– ПК не является обычным сленгом.

– Это обычный ПК.

– Не делай этого.

– Чего? – спрашиваю я невинно.

Он сужает глаза на мне.

– Я всё ещё не могу поверить, что Пенни выставила это дерьмо. Блять. Я должен сейчас ей позвонить и уволить.

– ПК означает - пиздец какая.

– Значит, я заявил, что Мэгги пиздец какая проблемная. Что это вообще значит?

– Словно у неё много неприятностей, и тебе нравятся те из них, с которыми вы можете столкнуться. И фотографии, которые бьют прямо в цель, указывая на вид из парка.

Он медленно кивает.

– Научи меня сленгу.

Я смеюсь.

– Я думаю, что рок-звезда должен знать эту часть.

– Ты так считаешь, но я действительно просто семидесятичетырехлетний мужчина, выступающий в роли рок-звезды. – Он передаёт мне мой телефон. – Не думаю, что хочу читать больше.

– А как насчет Фейсбука? У тебя есть учётная запись там?

– Была, а затем, когда группа стала популярной, я удалил её.

– Зачем?

– В то время мой агент посоветовал не размещать что-либо в Интернете, что могло бы негативно повлиять на мой общественный имидж, и вместо того, чтобы тратить время на публикацию чего-то глупого или пьяного, или обоих, я избавился от него.

– Ты когда-нибудь скучал по нормальной жизни?

Он пожимает плечами и отводит взгляд к пейзажу, пролетающему мимо нас за окном.

– С тех пор как я был в старшей школе – я был в группе. Мы подписали контракт, когда мне было около двадцати лет. Я не уверен, что знаю, что такое нормальная жизнь.

Я не думала, что могу сочувствовать мужчине, у которого, кажется, есть всё, но я вдруг понимаю, что возможно, иметь всё - это не так хорошо, как кажется.

– Мой публицист занимается всеми моими социальными сетями. Если мне нужно связаться с кем-то, я пишу или звоню. Кроме того, там так много негативного дерьма. Мне не нужно читать отзывы, которые говорят, как дерьмово мы сыграли, или то, что мой голос звучал так, словно был наждачной бумагой.

– Кто-то говорит так? – Нахмуриваюсь.

Он кивает.

– Всё чёртово время.

– Это просто неправда. – Я думаю о том, как красив его голос, и не могу представить, чтобы кто-нибудь говорил что-то плохое о его пении.

– Если не считать того, что я однажды на самом деле прополоскал его с наждачкой.

– Готова поспорить, ты все еще зачётно звучишь.

– Пиздец как зачетно?

Я смеюсь.

– Достаточно близко. Как насчет Инстаграма? Снепчата?

– Инста-кто? Снеп-а-что?

– Хорошо, я подсажу тебя на Снепчат. – Я беру в свои руки его телефон и учу, как создавать учётную запись.

– Что будет, если я нажму "Моя история"?

– Не нажимай это, - резко говорю я.

Он так испуган, что я по-настоящему хихикаю.

– Он опубликует фотографию, а ты не хочешь этого делать.

– Почему нет?

– Потому что тогда люди, которые подпишутся на тебя, смогут это увидеть.

– Да, плохая идея. – Он смотрит на свой телефон, взвешивая последствия. Он не просто какой-то парень, который учится использовать новую возможность социальных сетей. Он Марк Эштон.

Он быстро подхватывает концепцию и отправляет мне тестовый снэп. Это просто изображение его лица рядом со мной в задней части его Юкона, и я делаю скрин - в основном, чтобы показать ему, что произойдёт, если он сделает снимок. Совсем не потому, что я хочу, чтобы этот снимок сохранился и у меня.

Правильно. Даже я не верю лжи в собственной голове.

Мы немного играем с фильтрами Снепчата, смеясь вместе, поскольку городской пейзаж в окне сменяется на бесконечную пустыню, и Марк посылает мне фото нас двоих с цветами в волосах. Ничего не могу с этим поделать. Я это тоже скриню.

Даже не понимаю, что мы уже на полпути к дому, но так ничего и не выяснили, ну, за исключением того, что у Марка теперь есть учётная запись Снепчата, и я чувствую себя настоящей рядом с ним, а не одержимой фанаткой.

– Так почему ты похитил меня ради пятичасовой поездки до Вегаса? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Я хотел поучиться Снепчату.

– Будь серьёзнее.

Он выглядит неловко.

– Я не знаю.

– Почему ты действительно приехал в Феникс, Марк?

– Из-за жары.

Я закатываю глаза.

– Я не могу это объяснить. Мне нужно было увидеть тебя.

– Зачем?

Он поднимает плечо и качает головой, как будто вся эта идея тоже озадачивает его.

– Я уже говорил тебе, Риз. Ты отличаешься.

– Но чем?