Немножко по-другому

Фрэнк (доставщик китайской еды)

С заказами что-то не так. Два человека из двух разных комнат одного общежития сделали два совершенно одинаковых заказа. Приходится остановиться, чтобы позвонить Лин и уточнить: она вечно путается. Больше нельзя ставить ее в смену вечером по воскресеньям, это точно.

Я сам обзваниваю обе комнаты. Может, тот человек, чей заказ неверно поняли, заберет его. По крайней мере, он будет знать, что я здесь и заказ в пути. Ненавижу разворачиваться и ехать обратно в ресторан, но это тоже часть моей работы.

Стою в холле и жду уже лет сто, пытаясь не выглядеть воришкой. У меня разрывается телефон. Такое ощущение, что сегодня все решили отдохнуть, а у меня завтра в девять лабораторная работа, и завалить ее никак нельзя. У меня по предмету «отлично», не хочется испортить баллы.

Наконец двери обоих лифтов открываются, из одного выходит девушка, из другого – парень.

– Доставка? – спрашиваю я, беря в руки сумки.

Они подходят и моргают друг на друга.

– Может быть такое, что вы заказали одинаковую еду?

– Лапша с кунжутом и курицей, на гарнир жареные клецки? – спрашивает девушка, переводя взгляд с меня на парня.

– Да, – говорит паренек так тихо, что больше похоже на вздох.

– Серьезно? – спрашиваю.

Он кивает, а она улыбается.

– И вы не вместе? – продолжаю смущенно. – Раньше никогда такого не случалось. Может, в этом нет ничего особенного, но я уже шесть лет работаю доставщиком в семейном ресторане и клянусь вам: такого не бывало никогда.

– Нет, – говорит девушка. Наверно, она сегодня неразговорчива. – Не вместе. Но я рада, что у нас получилось побить ваш статистический рекорд.

– Круто. Просто хочу сказать, что вы могли бы заказать большую порцию клецков за меньшие деньги и получить при этом больше штук.

На это они оба улыбаются.

– Клецки лишними не бывают, – говорит девушка.

Я отдаю им заказы, они расплачиваются и оставляют мне приличные чаевые. Уходя, я оглядываюсь через плечо – они глядят друг на друга, дожидаясь лифта.

Марибел (соседка Лии по комнате)

Вечером в воскресенье, проведя все выходные у родителей, возвращаюсь в общежитие, и на меня практически набрасывается Лия.

– Я тоже по тебе скучала, – говорю. Руки теперь заняты не только выстиранным бельем, но и Лией.

– Случилось непоправимое.

– Что? Господи, что случилось? – Готовлюсь к ужасным новостям, стараюсь прокрутить в голове, что могло пойти не так.

– Гейб теперь живет здесь!

– А что в этом плохого?

– Ничего, но я ведь этого не знала. Все время жил! И как я не заметила? Мы ведь выходим на одной остановке. Но я бы и не подумала, что он обитает в этом корпусе. Я догадывалась, что где-то неподалеку.

– Ты же понимаешь, что ничего ужасного тут нет? Жить рядом с предметом обожания не так уж плохо.

– Ужасно не это.

Я вздыхаю и скидываю белье на кровать. Она бросается на свою кровать, а я начинаю убирать вещи.

– Скажи, что тебя тревожит, – говорю я.

– Так вот, я заказала китайскую еду, – начинает Лия.

– А мне оставила?

– В мини-холодильнике остались клецки.

– Вкуснотища.

Она закатывает глаза.

– Приехал доставщик, позвонил мне, и вот какое совпадение: когда я спустилась в холл, из другого лифта вышел Гейб собственной персоной.

– Поразительно.

– Я тоже так подумала, – соглашается она. – Конечно, он так ничего и не сказал, пока доставщик объяснял, что мы заказали одинаковую еду и что раньше такого не случалось. А потом он спросил, вместе ли мы, я даже засмущалась.

Я делаю рукой жест «так себе».

– А потом стало еще хуже.

– Как так?

– Мы вместе ждали лифт и даже смотрели друг на друга, по крайней мере, периодически поглядывали. Я пыталась придумать какую-нибудь тему для разговора…

– Надо было сказать, как тебе понравилось его эссе на прошлой неделе.

– Да, так бы и сделал нормальный человек.

– О нет. А что сделал ненормальный человек?

– Я, дурочка, посмотрела ему в глаза и сказала: «Как китаянка говорю: ты отлично разбираешься в китайской еде».

– Могло быть и хуже, – говорю я.

– Ты бы хоть кому-нибудь как мексиканка сказала, что другой человек отлично разбирается в мексиканской еде?

– Ну… если ставить вопрос так…

Она натягивает на голову капюшон от толстовки и затягивает тесемки, оставляя снаружи только нос.

– Лия, я просто тебя дразню. Все не так уж плохо, – говорю, садясь рядом с нею на кровать. – А он что ответил?

Она ослабляет завязки, чтобы можно было говорить:

– Он просто стоял и глядел на меня, то открывал рот, то закрывал.

– Конечно, лучше было бы похвалить его эссе, но ведь еще не все потеряно. Подумаешь, странно выразилась.

– У меня впервые хватило смелости заговорить с ним, а я взяла и ляпнула! Не нравится мне это. Я бы так никогда не сказала.

– Надо было похвалить эссе, а потом пригласить его вместе поесть.

– Вот почему в такие моменты рядом нет тебя с наставлениями? Почему ты оставляешь меня барахтаться в этом мире в одиночестве?

– У меня нет ответов на эти вопросы.

Она щурится, глядя куда-то вдаль: