Немые голоса

– Как он это воспринял? – Вера заметила, что Эшворт проскользнул обратно, и почувствовала себя увереннее в его присутствии.

– Ну, отказы никому не нравятся.

– Он доставал тебя? – спросил Джо.

– Немного, только потешил мое эго. Пара любовных писем, сопливые имейлы. Думаю, он просто хотел получить то, что не мог.

– Вы общались с ним в последнее время?

– Сто лет не общались. Конечно, я видела его. Кто-то рассказал, что у него появилась девушка в Бристоле.

Ее голос постепенно креп. На несколько минут она забыла о своей матери, сочувствуя этой незнакомке в Бристоле, которая потеряла своего молодого человека.

– Вы когда-нибудь встречали Дэнни Шоу, миссис Элиот? – с уместным почтением спросил Джо Эшворт.

– Нет, каким бы образом? – Ответ граничил с грубостью.

– Ну, он никогда не приходил к вам домой, например? – Вопрос был обращен в том числе и к Саймону.

– Конечно, нет! – ответила Вероника за них обоих.

– Потому что кто-то, подходящий под его описание, спрашивал дорогу до вашего дома в день убийства Дженни Листер.

Тут Вера улыбнулась. У них не было описания того парня, заходившего к Конни. Но если Эшворт решил притянуть это за уши, она не возражала.

– Не знаю, кто дал вам эту информацию, сержант, но сюда никто не приходил.

Вероника поджала губы, не собираясь сдаваться. Даже если Дэнни танцевал у нее в саду голышом в тот день, Вероника бы им не рассказала. Такие женщины не признают своих ошибок.

– Может, вы знаете отца Дэнни? – Вера решила сменить направление. – Дерек Шоу. Строитель и застройщик.

– Я о нем слышала, – мгновенно и враждебно ответила Вероника. – Ужасный человек. Построил этот отвратительный район на границе Эффингема. У моей подруги там собственность. Она сказала, что это сократило ценность ее дома в два раза.

– А вы не думали о застройке той земли, где когда-то стоял дом вашего деда? – спросила Вера. – Это недалеко от Эффингема. «Гриноу» – кажется, так, вы говорили, называется это место? Ведь эта земля стоила бы сейчас целое состояние, даже по нынешним ценам?

Этот вопрос крутился у нее в голове с тех пор, как она прошла по земле под теми резными воротами.

– Нам бы не дали на это разрешение, – отрезала Вероника. – И нам нравится все как есть. Даже если бы там было возможно начать строительство, я бы не допустила к нему Шоу.

– Он потерял сына, – мягко произнес Саймон, и все посмотрели на него. – Что бы ты о нем ни думала, он потерял ребенка.

Действительно ли его волновала смерть парня? Или он просто предупреждал мать быть более тактичной?

– Конечно! – Вероника казалась пораженной. – Мне так жаль, инспектор, непростительная бессердечность.

Эшворт и Вера медленно шли к дороге. Вера настояла на том, чтобы позавтракать в кафе, перед тем как идти в коттедж. Запах еды на кухне Элиотов свел ее с ума. Она не смогла бы ни на чем сосредоточиться, не умяв пирог с беконом. Кафе еще закрыто, но хозяйка уже на месте и, сжалившись над ними, впустила их внутрь.

– Звонила Холли, – констатировал Эшворт. Он пытался рассказать и до этого, но Вера вся была сосредоточена на поиске еды. – Есть кое-что интересное насчет Вероники. Это может объяснить, почему она так травила Конни, когда та приехала в деревню.

– Продолжай.

– Она потеряла ребенка. Малыша. Маленький мальчик по имени Патрик. Он утонул в реке. Играл на пляже рядом с домом Конни, зашел под мост, поскользнулся и упал в реку. Вероника была рядом, но с ней был и Саймон, немного старше. Он побежал к дороге, а она за ним, побоявшись, что он может попасть под машину. Когда она вернулась, младший лежал лицом вниз в воде. Она пыталась его откачать, но не смогла.

– Бедная женщина. – Ход мыслей Веры прервался. – Бедная, бедная женщина.

Вера попыталась представить, что с человеком может сделать такое чувство вины. Как семья может продолжать жить там, где утонул их сын? Память об этом наверняка въелась Веронике до мозга костей, навсегда оставив на ней шрам. А воспитание не позволило обратиться за помощью. Никакой психотерапии. Никаких пьянок с подругами. Поджать губы и жить дальше. Или это все же было невозможно?

А потом в деревню переехала Конни Мастерс – еще одна женщина, позволившая ребенку утонуть.

А что это несчастье сделало с Саймоном? Сын, отвлекший мать и неосознанно спровоцировавший смерть брата. Ему вообще рассказывали о его роли в этой трагедии?

Вера была на грани того, чтобы расплакаться, но в то же время немного приободрилась. Возможно, это и есть тот прорыв в деле, которого они ждали. Если Вероника винила Конни в смерти Элиаса Джонса, может, она считала Дженни Листер главной ответственной за это? Может, убив соцработницу, она нашла некое утешение от гибели собственного сына?

«Нет, – подумала Вера. – Жизнь так не работает». Она не верила во всякую психологическую болтовню, а смерть чужого ребенка не подтолкнула бы женщину к убийству. Веронику волновало утопление лишь ее собственного сына.