Немыслимое путешествие

«3 июля. Встал среди ночи, чтобы вернуть в море летучую рыбку. В каюте было слышно, как она бьется на палубе. Только нагнулся за ней, как меня ударила по голове другая! Смех, да и только. Обычно эти рыбки покрыты какой-то слизью, а возьмешь их в руки — к пальцам пристает чешуя. Завтра надо будет вымыть голову.

На рассвете вышел на палубу и сбросил в море 23 летучие рыбки, большинство крупные. Очевидно, яхта прошла через большой косяк.

Робин Нокс-Джонстон вышел из зоны северо-восточных пассатов на 18° с. ш., и он забрался на запад до сорок первого меридиана (он возвращался домой в апреле, я — в июле). Мне вряд ли стоит заходить дальше тридцать пятого меридиана: не похоже, чтобы я сейчас что-нибудь на этом выиграл. Азорская область высокого давления сулит частые штили. Я делаю ставку на легкие ветры, позволяющие при генуэзском стакселе и бизань-стакселе идти 2–3 узла. В моем распоряжении и другие паруса. Надеюсь, что я не просчитался.

Вчера откупорил вторую бутылку вина. И получил от него истинное удовольствие. На ужин приготовил хорошую порцию рагу из креветок. Что-то не заметно, чтобы вес прибавлялся. Надо есть еще больше.

4 июля. Суточный переход — 168 миль. Нездоровится, принял таблетки. Легкое несварение желудка, причину не знаю.

Весь день не подходил к румпелю. Несемся, рассекая волны. Иду под гротом. Положено убирать его, если ветер достигнет 6 баллов, но я вряд ли так поступлю. Вот когда перевалит за шестерку, еще подумаю. Надеюсь, он не лопнет.

Работы уйма, но я не тороплюсь за нее браться. Уверен, что в «конских широтах» на мою долю придется не один штиль, так будет хоть чем заняться, а то ведь эти штили мне страшно на нервы действуют.

…Около часа стоял в кокпите просто так, любовался ночным океаном, прислонившись к рубке. Здорово все-таки идти в одиночку на большой яхте, когда она лихо режет воду. Плавание на «Бритиш стил» доставило мне огромное удовольствие. Надо каждое лето хоть на два-три дня выходить в море в одиночку, чтобы поразмышлять в тиши.

Светит луна, мерцают Плеяды, и я несусь со скоростью 7–8 узлов. Разве плохо? От одной мысли, где ты находишься, Душа поет. Меня тревожит завтрашний день. Вся беда в том, что этих впечатлений ненадолго хватит, а там опять начинаешь мечтать.

5 июля. Определился — 20°40 с. ш., 32°20 з. д. Суточное плавание — 168 миль. За два дня пройдено 336 миль, я просто разделил их пополам — думаю, что не ошибся.

Вчера вечером выпил стопочку на сон грядущий. В результате проспал сеанс с Портисхедом. Вот досада, ведь у меня был назначен разговор с Морин. Бедняжка, напрасно прождала звонка, только утро пропало… Пробовал вклиниться под конец разговора между Портисхедом и другим судном, однако ничего не вышло. Видно, радист сменил антенну, а она направлена в другую сторону.

И все же новая попытка вклиниться удалась. Портисхед откликнулся и пообещал связаться со мной, как только переговорит с очередным корреспондентом. Невероятно, но факт: меня ждала радиограмма от Морин! Я успокоился, узнав, что все в порядке. Заодно выяснилось, что утренний разговор все равно не мог состояться: Морин уехала с Сэмэнтой в Шотландию. Теперь переговорим в пятницу, 9 июля.

Эти ребята из Портисхедского радио — настоящие молодцы. Не жалеют сил, чтобы обеспечить мне связь. Кто думает, что дежурить на радиостанции — одно удовольствие, пусть попробует. Тут тебе и атмосферные помехи, и другие суда — нужно быть внимательным и терпеливым. Я обычно работаю с Аленом Хаддертом. Каждая наша встреча в эфире — для меня радость. Он всегда веселый, всегда расскажет что-нибудь интересное из мира спорта. Мне даже неловко бывает во время сеанса: кажется, что я причиняю людям уйму хлопот. Когда человека, с которым я хочу связаться, нет на месте, ребята разыскивают его по другим номерам, пока не найдут. Если учесть, что немногие радиостанции на свете могут сравниться нагрузкой с Портисхедом, то это учреждение заслуживает только похвалы.

6 июля. 22°05 с. ш., 33°10 з. д. Суточное плавание — 140 миль. В последних известиях сообщили о смерти Луиса Армстронга. Большая утрата. Миллионы будут горевать. Он был великим пионером джаза и блестящим эстрадным артистом.

Северо-восточные пассаты вроде бы держатся, но уже дышат на ладан. Видно, им скоро придет конец.

Надо приниматься за уборку. При одной мысли руки опускаются. Но осталось идти всего около месяца, так что у меня нет выбора. Сегодня я не расположен корпеть. Наслаждаюсь хорошим ходом. Вот войду в «конские широты», кончится мое наслаждение, придется взять себя в руки.

7 июля. 24°23 с. ш., 34°25 з. д. Суточное плавание — 145 миль. Сейчас 11.00 (судовое время), а я, вопреки вчерашним обязательствам, еще не брался за работу. Оправдываюсь тем, что надо оставить себе занятие на полосу штилей. Вздор и ерунда. На борту всегда найдется работа, и при таком ходе вполне можно управиться с каким-нибудь делом. Откуда эта пассивность? Опыт подсказывает мне, что тут что-то неладно.