«встретишь федю стоеросова…»
встретишь федю стоеросова –ничего не говоричто взорвало и подбросило –у него давно внутритам же стружки, деньги медные,шесть окурков, пять мокриц,и познанья заповедные,и неразличимость лиц4. Трактат о Божественном роботе
«все признали ответственность друг перед другом…»
все признали ответственность друг перед другомбуквально все, потому что, чего говорить, понятнонаступила та ситуация, когда даже футбол и филателияесть признаки чего-то запрещенногоя отвечаю ему: это хоть и такно никакое признание не есть искуплениеа веры не существуета он: но если ее нет ее сочинята я: ее сочиняют каждый миг, каждый человекту веру, которая разъединяетто неверие, которое разъединяета он: гонишь. пойдем бухнем«кризис и смерть, смерть и кризис…»
кризис и смерть, смерть и кризисну, еще что-нибудь, какое-нибудьнепонятое никем открытиекоторое значимо в самом делено из него делают фитюлькуи смысл весь сдувается, весь эффект,всё то, что могло сдвинуть мысль хоть на миллиметрсдуваетсяя: но это с одной стороны, а с другойкак-то вот внешняя вся эта оболочкаона ведь смысла-то не имеет, да?смысл-то имеет то, что именно происходит,то, что высвобождает насиз-под этой самой оболочкион: это да, но оболочка и естьсобственно наше существованиея: да, пожалуй«и в то же время какое-то безмолвие…»
и в то же время какое-то безмолвиезаметно то, что называют теорией малых делчто приводит к нежности и любви,в конце-то концовтакой домашней, невыспреннейон: и при этом они ходят, проснувшись,из угла в угол, пьют, пишут в социальных сетяхсоздавая, конечно, подкоркубудущего искусственного интеллекта –но подкорку рептильную, рептильную исключительно,крокодилью такуюя: ну и что, мало ли что бывалокатастрофа растрясет, ужас спасет…он: нет, так никогда не бываловстряхивал, случалось, но чтоб потрястинужно работать мозгами,а мозги – рептильныея: ты нехорошо думаешь. надо пройтись«что ты сочиняешь?..»
что ты сочиняешь?я: сочиняю Трактат о Божественном Роботеон: это было у пана Станислававообще много было у когохоть у Азимоваон писатель-то так был себе, но мыслитель покрепче многихя: надо же как-то создать уютпамять двуногих в иных летахон: ты, брат, сентименталенесть еще, пойдём-ка«зачем писать стихи про маргиналов…»