Ненастоящий герой. Том 2

В общем дни сменялись днями, эльфийки, неистово завидуя Банарву с Налом, проводили все свободное время за медитациями и тренировками, стремясь как можно скорее их догнать; дварф в основном гремел молотом, совершенствуя кузнечное мастерство (его услугами так же пользовались рядовые торговцы каравана); а Налланномом пиявкой прилип к местному лекарю, донимая его бесконечными расспросами.

Радремон же шел вдоль самого края дороги, тщательно вглядываясь в подвявшую от недостатка влаги зелень. И стоило системе вцепить хоть что-то, обладающее полезными свойствами, как он от тут же срывался с места, чтобы срезать растение, а затем использовать его в своих опытах.

Навык травничества рос, как и навык алхимии.

Каждые шестнадцать часов маркиз доставал волшебную Шкатулку и проверял обновившиеся данные о различных рецептах. Он не стеснялся экспериментировать, а потому уже открыл состав лекарства от поноса, жгучую приправу к супу, увлажняющую мазь, три вида чрезвычайно вонючих газов и еще несколько зелий разной степени бесполезности.

В принципе, если бы Радремон хотел, он уже мог бы открыть свое дело и иметь неплохой доход. Однако, во-первых маркиз не желал привлекать лишнее внимание и афишировать свое умение, а во-вторых это получился бы бессмысленный перевод трофейных монет в фанталы. Пусть и по весьма выгодному курсу.

Дело в том, что Шкатулка принимала для работы исключительно купленные у старика колбы, а любая попытка перелить готовый продукт в иную тару заканчивалась мгновенным скисанием изделия. Поэтому фор Корстед просто-напросто выплескивал неугодные ему зелья, мыл склянки и запускал в дело по новой.

Хотя несколько раз раскошелится все-таки пришлось.

Пару сосудов он нечаянно разбил сам, еще три лопнули, после серии неудачных экспериментов (да-да, далеко не каждая смесь случайных трав давала результат), а еще в один Радремон высыпал горсть светящегося голубого не то песка, не то пыльцы, которую подарила ему маленькая девочка.

Кроха так искренне улыбалась и светилась простым детским счастьем, что сердце маркиза дрогнуло. В конце концов, где-то там своего отца ждали его собственные дети. И он к ним обязательно вернется!

Но главным достоянием, без всякого сомнения, стало-таки останавливающее кровотечение снадобье. Причем не простое, а улучшенное. Оно получилось, когда фургон качнуло на какой-то колдобине, и в колбу просыпалось немного ремной пыли. Фор Корстед тогда знатно выматерился и даже изобрел парочку новых ругательств, но зато в результате ему открылся последний недостающий ингредиент, да и эффект получился что надо.

Ввиду отсутствия того самого ингедиента (какого-то корпускного мха), Радремон сварил еще два зелья, используя ремную пыль (для стратегического запаса), и даже смешал ее в одной склянке с водой без добавления чего-либо еще. Так получилось микстура, способная разово снять любые эффекты контроля. Вот только необходимые для ее приготовления компоненты так и не открылись, и маркиз бросил это дело.

Чересчур ценен был порошок, чтобы транжирить его подобным образом. Это как отливать из золота небольшие лодочки и пускать их в свободное плавание в надежде, что тех найдут русалки и отправят назад с уникальными морскими дарами.

Нереально.

Правда на Миткаласе правильнее говорить не «из золота», а «из стали», но фор Корстед никак не мог привыкнуть к подобному порядку вещей.

За первые две недели пути никаких особых происшествий не приключилось. Разве что совсем по мелочи. Отвалившееся колесо фургона торговца тканями, несколько солнечных ударов, чуть не начавшийся пожар из-за не до конца потушенного костра, маленький мальчик подавился косточкой сливы, пара рейдов разбойников — тривиальные, в общем-то, вещи.

От первого нападения удалось отбиться силами охранников. Бандиты, видать, совсем отчаялись, раз впятером решили ограбить столь крупный караван. Больше походило на затейливый способ самоубийства. Бешеная даже клинки обнажить не успела.

Вторых оказалось значительно больше. Тут и светлая вдоволь повеселилась, и Ксинс помогла, и даже Радремон опробовал в деле новую шпагу, заодно щедро швыряясь во все стороны Каменными дротиками. За что получил признание торговцев, вояк и полный уважения взгляд Оснюда.

Куда более запоминающимся событием стал небольшой дождь, случившийся во время одной из дневных остановок. Мелкий, теплый. Будто где-то в вышине небесный великан стряхнул руки, вымыв их после посещения туалета.

Взрослые радовались, как дети, а дети, носились с открытыми ртами, ловя капли языком. Казалось даже сама природа встрепенулась бродячим псом, почувствовавшим запах выброшенной мозговой косточки.

Правда потом стало еще хуже, чем прежде.