Ненасытные

– Да, он полностью удовлетворен. А также остальные участники оргии. Поспешите, Никита. Наши двери всегда для вас открыты. Можете пройти через главный вход – при условии, что вас не заметят с улицы случайные патрули.

– Прости, любимая, мы не можем перемещаться вопреки законам физики. Все, я отключаюсь…

А тем временем народный избранник пришел в чувство, дополз до выхода в холл, а узрев в вестибюле коварную соблазнительницу, бросился на нее, вереща на всю округу. Ксюша оторопела. Едва отпрыгнула, как пышущая гневом махина пронеслась мимо. И что за невезенье, стоит только отлучиться на пару минут… Туша уже разворачивалась, издавая звериное рычание – не человек, а сумасшедшее подобие. И почему она без камеры, вот бы снять и выложить в Сеть… Ксюша помчалась ему навстречу, словно гоночная машина, идущая на таран. В глазах разбушевавшегося избранника мелькнула растерянность. А дальше пошла вариация на тему. Не добежав до цели нескольких метров, девушка рухнула на колени, и остаток пути проехала по гладкому полу, стирая наголо «покрышки», то есть колготки. Попала головой в живот – и депутатская неприкосновенность отправилась в полет, невзирая на избыточную массу и не очень хорошие аэродинамические качества. Он грохнулся на мягкое место, изобразив корявую петлю. А Ксюша даже очки не потеряла. Она уже неслась к кушетке – элементу мебельного гарнитура в зловещем стиле «ампир», схватила с пола первое попавшееся, помчалась обратно. А депутат с рычанием разворачивался, привставал. Он почти не пострадал. Задница стальная, натренирована на бесконечных сессиях и заседаниях. Он ахнул, когда подбежавшая валькирия подпрыгнула, чтобы усилить мощь удара, занесла над головой свое оружие. И напольные электронные весы, не сказать, что очень легкие, обрушились на затылок важного государственного деятеля.

Череп депутата оказался чувствительнее задницы. Он сложился пополам, но живот послужил амортизатором, и потерявший сознание мужчина растянулся, как на пляже.

Ксюша, тяжело дыша, стояла с весами, потрясенно таращилась на то, что натворила. Даже не заметила, как с носа сползли очки и упали под ноги – в них все равно не было нужды. Скрипнула широкая входная дверь, и в холл стали просачиваться люди. Четверо были в масках, пятый предпочитал держать лицо открытым. Он смотрел на Ксюшу с нескрываемой любовью и чуть не аплодировал. Последний посетитель запер за собой дверь.

– Ты, Ксения, прямо как Фемида – с весами, – уважительно заметила Диана Горская, стаскивая маску. Глаза у женщины возбужденно горели – это был, конечно, не биатлон, но все равно увлекательно.

– Ну, банда, не могу… – тускло улыбнулась Ксюша, созерцая коллектив единомышленников. – Вам никто не сказал, что вы здесь выглядите как-то подозрительно? – Она качнулась, сделав глупое лицо, и подскочивший Никита успел схватить ее за талию.

– Спокойствие, родная. Что-то не в порядке? У тебя такой вид, словно ты весь день лампочки закручивала.

– Я в глубокой рецессии, дорогой… Старею, наверное…

– Ничего, – утешил ее Никита. – Старость в нашей стране – это ненадолго. – Он отвел девушку на ярко-красную «зловещую» кушетку и заботливо посадил. – Отдохни, любовь моя, мы все сделаем сами. А завтра купим тебе новые колготки.

– Поцелуй меня… – слабым голосом попросила Ксюша и вытянула губки.

– А не укусишь? – засомневался Никита, но выполнил просьбу со всей положенной нежностью и отправился по делам, напевая под нос: «Я и лошадь, я и бык…»

Злоумышленники стаскивали маски, боязливо озирались.

– Внимание в центр зала, господа, – сказал Никита. – Хорошая новость – плацдарм мы отвоевали.

– Мы? – спросила слабым голосом Ксюша с кушетки.

Никита кашлянул.

– Теперь надо его укрепить и по возможности расширить. Будем надеяться, что в ближайшее время к господину Квакуну никто не завалится. С удовольствием представляю – это депутат. – Он показал на тело, что валялось у него под ногами. – Абсолютно гнусный, циничный и развращенный тип. Остальные трое – хранители тела. Последних нужно связать, заткнуть рты и убрать подальше, а первого – оживить. Заодно навести порядок в доме, если хотим в обозримом будущем принять гостей.

– Никита, пойдемте скорее в подвалы, – жалобно просил раскрасневшийся от возбуждения Паша Пчелкин – он по случаю переоделся в штатское. – Надо убедиться, и если выяснится, что эта сука мучает наших девчонок и Козина…

– Убью своими руками, – сказала Диана.

– Да, скорее, – затрепетал бледный Равиль. – Меня уже трясет от нетерпения.

– Разумеется, – кивнул Никита. – Мурзин, командуй, топайте в подвал. Осмотрите там все внимательно. Только что-то мне подсказывает, что депутат не в теме… – произнес он негромко, со скепсисом посматривая на бесчувственное туловище. – Он сволочь, конечно, знатная, но не его формат…

Вся компания с разочарованными лицами вернулась минут через пятнадцать. Паша Пчелкин приглушенно ругался и бил «стальным» кулаком по стенам. Диана часто моргала, чтобы люди не видели ее слез. Равиль что-то злобно шипел под нос.