Ненаучный подход

Сейчас, потерпи, сейчас все зашьем и начнется самое трудное. Дырки в тебе залатать — полдела, а вот заразу из крови убрать… Ничего, мы с тобой справимся, куда мы денемся? А то старые маразматики из Ученого совета правы окажутся, козлы безрогие, мы ведь такого позора не допустим, а? Нет, не допустим, ни за что, они у нас еще увидят…

Вот, почти закончила, сейчас я узелочек завяжу, и все хорошо будет. Только не смей у меня тут умирать! Стоять, зараза! Я тебе дам остановку сердца! Я что ли за тебя дышать буду, поганец?! Давай!

— Иглу держите! И чтоб не шелохнулся!

Вот, молодец, а напугал-то как… Ничего, сейчас веселее будет. Ох, веселее! Пьешь много? Печенка крепкая? А то ведь может и не выдержать, многовато заразы у тебя в крови, ох, многовато…

Время замерло. Врач и некромант, жизнь и смерть, все сплелось в один клубок — не развязать, только резать, но резать уже не нужно. Все сшито, готово, осталось отмыть, потому что кровь и дерьмо, и все на свете. Промыть организм от заразы — это очень, очень грязно, зато оба будут жить — надеюсь, будут, ведь иначе все напрасно, и не светит тебе карьера в науке.

Анна прислонилась спиной к стене и буквально сползла на пол. Взгляд замер на дрожащем от сквозняка огоньке свечи. Она не помнила, как стемнело, кто зажигал свечи, что вообще происходило вокруг. Была смерть, стала жизнь — остальное неважно.

Посмотрела на часы — десять вечера. Ничего, не так уж и долго провозились.

— Вымойте здесь, — негромко велела она, — а мне нужно поесть и отдохнуть. Всё. Справились.

Почти сразу в комнате оказалось очень много народа. Несколько полевиков суетились, перекладывая раненых, Семен раздавал команды, давешняя сиделка гремела ведром и шваброй.

Фон Раух присел рядом.

— Анна Георгиевна, встать можете?

Она слабо улыбнулась:

— Могу, наверное. Но не хочется.

— Вам помочь?

— Да, пожалуйста. Мне бы прилечь… И поесть. Вот только сил совсем нет. Даже жевать, наверное, не смогу.

— Кисельку, барышня? — вклинился Семен. — Клюквенного, только что наварили, вкусный — страсть! Сейчас, секундочку!

В руках у Анны почти мгновенно оказалась глиняная кружка с густым, кисло-сладким киселем. Она пила его мелкими глотками и как-то отстраненно думала о том, что надо бы уносить ноги. Чем быстрее — тем лучше.

Потому что ранения ее пациентов никак не могли быть результатом драки из-за ветреной красотки. Удар в живот нанесен сверху вниз, острым трехгранным клинком, больше всего похожим на пику. Откуда такое оружие у крестьян-полевиков? С ожогами второго совсем любопытно. Глубина поражения тканей и легкий магический фон говорили точно не о падении в костер. На коже парня что-то горело. Что-то, очень похожее на наполнитель магических фонарей. Она уже осматривала тела с похожими ожогами. Банду Шкипера сожгли точно так же… И тоже полевики. Возможно, именно эти.

«Никогда и никому не отказывать во врачебной помощи», — вздохнула Анна про себя словами клятвы врача.

Будь она в полной силе, ей бы ничего не угрожало. Сейчас, когда колдунья вымотана до предела, возможностей для самозащиты у нее не больше, чем у курицы. Решит хозяйка пустить на суп — будет суп. Хорошо хоть, здесь об этом никто не знает, и вряд ли эта компания сомнительных личностей умеет правильно убивать некромантов. Так что, если решатся — есть все шансы хотя бы отомстить.

Страх прокатился по телу Анны ледяной волной, засев большим холодным комком где-то в животе. «Господи, помоги!» — мысленно взмолилась она, собрала остатки сил и встала — на одном упрямстве, на страхе и жажде жить. Обругала себя самодовольной идиоткой за то, что забыла про собственную безопасность.

В глазах от резкого движения слегка потемнело. Анна сумела не покачнуться и выдавить самую светскую из своих улыбок.

— Ну что, господа, мне пора. Следите за состоянием пациентов. Если температура начнет подниматься — бегите за мной. Я проведаю их завтра вечером. Нужно провести еще кое-какие процедуры.

Стоять прямо было трудно, но Анна справлялась. Гораздо сложнее было выжидательно посмотреть на Семена — мол, в приличном обществе не принято напоминать о гонораре, но вы бы поторопились, уважаемый.

Уйти без оплаты означало показать свой страх.

Семен поклонился и протянул Анне увесистый кожаный кошелек. Она не глядя положила его в свой чемоданчик с инструментами, кивнула всем на прощание и направилась к двери.

— Сударыня, позвольте, я вас провожу? Время позднее, — шагнул к ней фон Раух.

— Конечно, если хотите, — пожала плечами Анна. — Но вряд ли мне что-то может угрожать, — она постаралась выделить это «мне» как можно яснее, чтобы все поняли — нельзя трогать некроманта! Будет хуже!

«Вот и абзац котенку, — обреченно подумала она, — ткнет ножиком в темном переулке, и буду я его потом с того света доставать».

Но отказаться было бы все равно, что заорать: «Я вас боюсь! Я не могу себя защитить!»