Ненавидеть, гнать, терпеть

Обычно она вела себя иначе. Вероника привыкла встречать опасность лицом к лицу. Не рисковать своей жизнью бездумно, но и не скрываться от угрозы, как бы страшно ей ни было.

А тут ей пришлось бежать. Умом она понимала, что так лучше, роль защитника взял на себя Север. Но это как-то… противоестественно теперь, что ли: проявлять слабость вместо силы. Однако тут она действовала не одна, она невольно стала частью команды. И поступать Вероника должна была так, как лучше всем, а не приятнее или привычнее ей.

Север справится лучше, чем справилась бы она. Все правильно. Но сколько бы Вероника ни убеждала себя в этом, совесть уже бунтовала из-за того, что она оставила его в опасности одного.

Запутанная этим, выбитая из привычного ритма, она и сама не заметила, как они с Алисой разделились. Они не договаривались, куда побегут, их гнала вперед паника. Да еще, как назло, за большим залом оказалась сложная система коридоров, ветвившихся во все стороны.

Вероника вырвалась вперед ненамеренно, похоже, Алису что-то задержало. А когда она обернулась, подруги уже не было. Нигде, даже свет ее фонаря не мелькал вдалеке!

Вероника замерла в нерешительности, не зная, как быть. Пойти обратно? Но она не была уверена, что найдет это «обратно». Да и не факт, что Алиса там. Вряд ли она просто взяла и остановилась, скорее, побежала дальше. Позвать ее? Это не самое разумное поведение для тех, за кем охотятся!

Им нужно было держаться вместе, а они разделились, но это уже не исправишь. Немного посомневавшись, Вероника решила продолжить движение вперед, никуда не сворачивая. На месте, где она обнаружила отсутствие Алисы, она нарисовала крест и стрелку в том направлении, куда пошла.

После всего, что уже случилось сегодня, она не могла больше чувствовать страх. Нервы были натянуты, как струны, и только. Однако она невольно отметила, как хорошо продолжает работать тело, не поддаваясь чудовищному стрессу. Тот, кто никогда не учился ходить заново, не смог бы понять этой ее маленькой радости, а она не собиралась объяснять.

Подземные коридоры были темными, напрочь лишенными естественного освещения. Ей повезло, что она взяла с собой несколько фонарей, иначе Вероника просто не выдержала бы всего этого. Но даже так она все равно двигалась медленно. Она понятия не имела, куда идет и чего можно ожидать. Может, тот китаец, что напал на них, не один пришел, и где-то здесь прячутся его сообщники! Или Белых… с ним тоже не все понятно. Что, если именно здесь, в этой крысиной норе, он решил отсидеться, пока его ищут в городе? Стоит ей столкнуться с ним – и все, даже ее труп потом не найдут.

Но даже теперь она не плакала, Вероника вообще редко позволяла себе слезы. С тех пор, как поняла: заплакав перед лицом смерти, ты уже не будешь рыдать, сломав ноготь. Все действительно познается в сравнении.

Она старалась ориентироваться на движение воздуха, но оно тут оказалось совсем слабым, а звуков не было вообще. Веронике хотелось перемен окружения, она боялась, что ходит по кругу. Там, где ветер, там свобода, но здесь ветра не было. Она почти потеряла надежду, когда луч фонаря наконец перестал утыкаться в темные стены пещеры; она оказалась в новом зале.

Вот только радости ей это не принесло. Пробираясь через темный лабиринт, Вероника была уверена, что люди сюда не ходят. Зачем, если есть более просторные и светлые залы? Кто пойдет в эту ловушку добровольно? Но вот она смотрела вперед и видела доказательства того, что не она первая попала в череду тоннелей.

В этом зале, довольно тесном по сравнению с теми, что были расположены ближе к выходу из пещеры, замершую от страха Веронику встречали трупы. Точнее, скелеты – свежих тел здесь не было. Хрупкие кости в истлевшей одежде были выложены аккуратными рядами, некоторые – завернуты в простыни и одеяла. Это исключало вероятность того, что они, как Вероника, забрели сюда случайно или были оставлены здесь умирать. Нет, кто-то принес в подземелье уже мертвые тела, а время и влажный воздух пещер сделали свое дело.

Вероника почувствовала, как озноб пробегает по коже, хотя было совсем не холодно – наоборот, в лишенной ветра пещере воздух оставался горячим и тяжелым. Она смотрела на эту картину, надеясь, что ей мерещится, и знала, что все реально. Этот зал заканчивался тупиком, другого выхода из него просто не было, и ей следовало бы развернуться и искать новый путь. Она же не могла оторвать глаз от подземного кладбища.

Судя по комплекции, одежде и остаткам волос, в большинстве своем это были женщины. Одеты очень бедно, в какое-то тряпье, и дело тут совсем не в разрушительном влиянии времени. У некоторых были сломаны кости. На многих телах сохранились остатки кожи, и они чем-то напоминали мумии. Вероника понимала, что это нелогично, но в ее душе нарастал ужас от ожидания, что они вот-вот двинутся.