Ненавистная пара

— Зараза, ты что, не можешь вернуть обратно эти заросли? Хотя бы ниже пояса, — раздраженно вмешался я в разговор моей женщины с этим бывшим ходячим кустом.

— Я прожила среди них больше десяти лет! — насмешливо фыркнула Летэ, похоже и не заметив моего вмешательства в их диалог.

— Ты о Страже? — пренебрежительно скривился колдун-нудист. — Никогда там не было и не будет ни одного настоящего мага, одни наученные фокусам мошенники! И силы у них своей нет. Жалкие подделки!

— И кто это говорит? Голый мужик, что прячется в глуши и прикидывается растением? — язвительно отбила Летэ.

— Невежественная женщина! — обиженно поджал губы Кририк и, повернувшись к нам своим худосочным тылом, чесанул в сторону развалин. — Ну чего застряли? Пойдемте уже в мой дом.

Глава 29

— А у нас мяса не осталось? — тихо пробурчала Летэ, косясь на меня, сидевшего рядом с ней за широким причудливым столом в жилище мага.

Впрочем, причудливым тут был не только стол, а вообще все. Хоть мы и спустились в подземелье под развалинами, входа куда однозначно не отыскать без помощи хозяина ни по виду, ни по запаху, в большом помещении было очень светло без всяких светильников, не пахло сыростью или затхлостью. Наоборот, стоило нам переступить некую, очевидно, магически маскирующую преграду, и нахлынули ароматы всевозможных трав и уютное тепло, а желудок заурчал в предвкушении чего-то необычайно вкусного. Все предметы из дерева: лавки, полки, стулья, стол, кровать — не носили на себе следов воздействия каких-либо инструментов. Создавалось ощущение, что стволы самостоятельно изгибались под неестественными углами, переплетались, стали плоскими и так далее. То же самое было и с камнями очага и камина. Такое чувство, что они в определенный момент приобрели мягкость и податливость, как мокрая глина, и их слепили, как вздумалось, а только после вернулась природная твердость.

Из-за сильного запаха всяких трав, я ожидал увидеть множество их запасов, скажем, в сухих пучках под потолком, как хранили наши женщины. Но ничего подобного. Повсюду просто стояли горшки с живыми растениями, и бес знает, как они умудрялись пышно расти в этом подземелье, что и освещалось-то не пойми как.

— Нет-нет-нет! Никакой для нее еды пока! Замывай еще потом, — возразил натягивавший вполне себе добротные штаны Кририк. Ну вот, наконец-то! А то смотреть на этого сморчка без слез невозможно. Не говоря уже и том, что моей истинной в принципе пялиться на хозяйство чужих мужиков не следует.

— Почему это? — удивился я, уже начавший рыться в дорожной сумке. Урчание желудка моей пары, вызванное окружающими дразнящими запахами, было все равно что осколком стекла прямиком по нервам.

— Потому что сначала ошейник. Я сделаю, как договаривались, и вы немедленно уйдете. У меня совсем нет желания искать новое место для жизни. Мне тут хорошо.

— Трусливый отступник, — процедила, презрительно скривившись, бывшая Зрящая.

— Во-первых, не трусливый, а адекватно взирающий на ситуацию и очень привязавшийся к этому замечательному месту, — достаточно терпеливо ответил маг, начав что-то перебирать на полках в глубине помещения. — И во-вторых, должен заметить, что отступником следует называть того, кто был чему-либо сначала привержен, а потом изменил, отверг прежние убеждения и цели. Ко мне же это никак не относится. Я никогда не был одним из этих шутов в мантиях, бросающихся примитивными, заранее заготовленными фаер-болами. Да и захоти я опуститься до такого, это было бы невозможно. Мерзкая, чуждая магия, орудиями которой вы все являетесь, не терпит соседства с моей, чистой. Вон сама посмотри, как тебя корежит от злости, стоит мне поближе подойти.

Вернувшись к столу, Кририк принес большой моток толстой веревки, приличных размеров чашу с кусками тряпок, нож, с щербатым лезвием и корявой рукояткой из узловатого куска дерева, и кучу оборванных с его домашних кустов листочков.

— Ложись на стол, женщина, — велел он Летэ и кивнул Гаррету: — А ты помоги мне как следует связать твоего прима, юноша.

— Связать? — вскинулись мы с Летэ синхронно.

— Связать-связать, — повторил маг и по-дурацки захихикал в бороду, зыркая темными зенками, будто в предвкушении. — То, что я стану делать, будет совсем-совсем не в радость твоей паре, а я хочу не только выжить — мне вечером все части тела на своих прежних местах будут весьма кстати.

— Еще скажи, что у тебя свидание намечается, — ухмыльнулась моя истинная, забираясь куда велено.

Вытягиваясь на твердой столешнице, она поморщилась, явно испытывая дискомфорт в теле.

— Я о своих женщинах не распространяюсь, — гордо выставил вперед кудлатую бороду Кририк и приподнял брови, болтая передо мной мотком веревки, как бы намекая, что время идет.

— Женщинах? — хмыкнул Гаррет. — Во множественном числе?

— Зависть — плохое чувство, молодой волк, — невозмутимо отмахнулся маг и после согласного кивка начал-таки меня опутывать.

— А врать — плохая привычка, дяденька, — парировал мой бейлиф.