Ненавижу блондинов

Уже завтра приедут родители, а пока я тупо слоняюсь из угла в угол по квартире Яра. Сегодня он в очередной раз рано ушел на работу, клятвенно обещая вернуться домой, как только освободится. А я и не имею права ему что-то выговаривать, особенно после того, сколько он для меня сделал. Тем более, факт того, что он сейчас столько работает, возник опять-таки из-за меня: долгое отсутствие в городе сильно ударило по наличию свободного времени у Яра. Хотя ему еще повезло, что он работает у отца, в другой бы компании просто так не появляться в офисе несколько дней не получилось бы. Кстати, об отце у меня заочно сложилось впечатление как о человеке мировом, понимающем и разделяющем то, что важно его сыну.

Знаете, когда ты ничем не занят, то в голову сами по себе начинают закрадываться бредовые идеи. Вот и сейчас, я в сотый раздумаю о том, как себя развлечь. Если бы я была способна увидеть себя со стороны прямо в эту секунду, то думаю, лицо у меня было бы ну очень предвкушающим. В пару шагов преодолела расстояние от кухни до гардеробной и зарылась в пакет, привезенный из Троицка. Тот самый боди — то, что нужно, чтобы расшатать Нечаева. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но он мне не дает! Просто соскакивает в наиболее ответственный момент.

И ведь хочет, я прекрасно вижу это по его горящим глазам, по стоящему члену, упирающемуся в меня, по прерывистому неглубокому дыханию. А я так больше не могу. Значит, как спать практически обнаженными, так это в порядке вещей, принимать вместе ванну — тоже ничего, а как заняться сексом со своей же девушкой — трагедия человеческой цивилизации. Не колеблясь ни минуты, облачаюсь в шикарное кружево и иду в ванную, чтобы подправить макияж и прическу.

Перекидываю пару раз волосы в поисках идеального ракурса и делаю несколько фотографий. Тому, кто устанавливал такое фотогеничное освещение в помещении — мое почтение.

«Ты свободен?» — печатаю сообщение Яру.

«Я на совещании, малышка. Что-то срочное?» — ответ приходит буквально через пол минуты.

— Замечательно! — усмехаюсь вслух и высылаю пару довольно провокационных фото.

«Приеду домой — проведу несколько воспитательных мероприятий, можешь даже не сомневаться. Через пару часов буду, жди))» — всю ту минуту, пока ждала его ответа, нервно кусала губу. Удовлетворившись результатом, решила его все же закрепить: села на гранитную поверхность возле раковины, так, что спиной оказалась аккурат напротив зеркала, прогнула спину, чтобы сделать акцент на ягодицах и наполовину расстегнула молнию на спине. Окончательно войдя в раж, делаю приписку:

«Поможешь расстегнуть?»

«Готовь попку, солнышко. Вечер обещает быть интересным» — читаю ответ и понимаю, что сама нехило возбуждена. Решаю, что у меня достаточно времени, чтобы приготовить что-нибудь на ужин. Накидываю сверху свой любимый темно-синий шёлковый халат, который прихватила сюда ещё в тот день, когда заезжала домой за вещами (специально для Нечаева, раз он такой ценитель женского белья) и иду к холодильнику в поисках хоть чего-то, что сумеет стать более съедобным, чем есть сейчас.

Включаю музыку и начинаю энергично подпевать какой-то хип-хоп группе. Кто-то обязательно скажет, что это неправильно — веселиться, когда нужно носить траур. А я скажу им: идите к черту! Траур, он не в чёрном цвете одежды, не в воздержании от чего-либо, и даже не в соблюдении определенных норм и традиций. Траур в душе, а чувства независимы от всего, поэтому мы никогда не узнаем, что скрывается за маской смутьяна или весельчака.

То, что я физически ощущаю, как с каждым часом мне становится совсем немного, но легче — не может не радовать. Каждый переживает горе по-разному, и я бы никогда больше не хотела расширять эту статистическую таблицу.

Время летит незаметно, песни сменяются одна другой, курица вот-вот приготовится, танцы вокруг плиты танцуются — идиллия. Вдруг я отъявленно ощущаю руки на своей талии. Все происходит для меня настолько неожиданно, что я начинаю визжать.

Меня поворачивают лицом к себе, и я вижу ржущего Яра.

— Зачем пугать-то? — пробубнила, прижатая к груди парня.

— Я не собирался. — пожал плечами, все ещё посмеиваясь. — Просто ты так соблазнительно танцевала ламбаду, что мне крайне захотелось присоединиться.

— Ты чего так рано? — отстранилась, чтобы отключить конфорку.

— Я имею привычку спешить, если меня ждут. — сжал талию, постепенно опуская руки под халат. — А меня ждут. — прикусил мочку уха. — Или моя девочка встречает не меня? — влажное дыхание на шее прожигало насквозь.

— Я скучала. — призналась, откинув голову ему на плечо.

— И я скучал, моя горячая малышка. — проурчал.

— Ужинать будешь? — спросила, потянувшихся за лопаткой.

- Позже. — закинул меня на плечо и понёс в сторону спальни. — Сначала я перекушу тобой. — хохотнул.