Ненавижу и… хочу

– Она мать Темыча. Я ненавижу ее за то, что оказалась шлюхой, но желать ей сдохнуть от голода – это уж слишком. Пусть будет под присмотром. Мало ли, что ей там стукнет в голову.

– Еще поручения?

– Фикус унеси.

Вадим смеется, и они с фикусом уходят, а я думаю о том, что собственными руками разрушил нашу дружбу, когда ненависть затмила разум. Да и есть она вообще, эта дружба, когда один – начальник, собственник бизнеса, а второй – его помощник? Взаимоуважение, преданность, но вряд ли дружба. Все ее зародыши я сжег, когда решил использовать Вадима для сведения счетов с бывшей женой.

Да уж, Каренин, заварил ты кашу, Толстой отдыхает.

Самое мерзкое, что я в последние недели точно не получу титул «отец года». Можно найти тысячу оправданий: переезд в новый офис, важный контракт, с прибыли от которого сын получит свое долгожданное море, о котором бредит уже год. Но факт есть факт: я почти не вижу Артема, в то время как мысли лицемерно занимает то, как защитить его от Лизы.

Когда я на работе, раз в день Жанна звонит мне, чтобы отчитаться о делах Темки, о том, как прошла тренировка и какие планы на вечер. Иногда они приезжают сюда, и мы вместе ужинаем в только-только открывшемся ресторанчике. Обычно я радуюсь возможности оторваться от монитора и поболтать пару минут с сыном, но сегодня ее звонок какой-то тревожный.

– С Артемом все нормально?

– Да, почему ты спрашиваешь?

– Просто тяжелый день.

– Да, у меня тоже. Леш, я могу с тобой откровенно поговорить?

– Конечно.

– Я видела Лизу.

– Что? Ты видела Лизу? Где?

– В торговом центре рядом. Пока Артем был на тренировке, зашла подыскать ему подарок на Новый год, и увидела ее. Мы мило побеседовали.

– Жанна, я ведь сказал, что Лиза не должна даже теоретически приблизиться к Артему. Если ты не можешь держаться от нее подальше, мне придется нанять няню, совмещающую работу телохранителем.

– Не хочешь нанять ее для себя, Леша? Может, хоть няня-телохранитель намекнет тебе, что взять бывшую жену на работу – не лучший способ вычеркнуть ее из жизни?

– Жанна, мне не нравится этот разговор. Я сам решаю, кого нанимать, а кого держать подальше. Твоя забота – ребенок, он должен быть в счастливом неведении, одет, обут и развлечен. Ты пока еще няня, за это тебе платят немаленькие деньги.

– А за невесту на полставки мне отдельно заплатят или это будет моим хобби?

Твою мать.

– Ты используешь мое имя, чтобы бывшая поревновала. Врешь, что я твоя невеста, а мне напоминаешь, что платишь зарплату. Можешь объяснить, что я такого тебе сделала, Леша? Почему я заслужила выслушивать все это от женщины, из-за которой рыдает ребенок? Который мне дорог, между прочим!

– Ты права. Прости. Это было по-свински.

– Как и все, что касается твоей жены. Ты меняешься, когда она рядом. Превращаешься в такую же сволочь. Леш, она разрушает твою семью. Снова. Ты можешь тыкать мне расчетками и зарплатой, но Артема сложно обвинить в том, что он превышает полномочия. И не думай, что он ничего не чувствует.

– Именно поэтому Лиза работает у меня. Чем больше у меня на нее влияния, тем послушнее она. Ты права, некрасиво было солгать о наших отношениях, и я это сделал, потому что мне хотелось сделать Лизе больно. Но я знаю, что делаю. Держись от нее подальше, занимайся Артемом – и все будет нормально. Ты поняла меня?

Жанна молчит, и мне хочется начать биться головой о стол. Я превратился в скотину. Заставил бывшую жену заняться со мной сексом, наврал ей о том, что собираюсь жениться, и теперь прекрасная девушка, всей душой любящая моего сына, меня ненавидит. Правильно, в общем-то, делает.

Единственный способ не думать об этом и не жрать себя живьем – погрузиться в работу, что я и делаю. В бесконечной череде встреч, звонков, емейлов и документов я могу пропасть надолго, забыв пообедать и очнувшись лишь когда на город опускается ночь и включает тысячи огней в огромном окне.

Голова соображает слабо, и я понимаю, что голоден. В такой час почти никто не работает, торговый уже закрыт. Можно заказать доставку, но мне лень заморачиваться, я хочу лишь перекусить, дочитать документы и поехать домой, к сыну, и отрубиться до следующего безумного дня, в котором я снова наделаю кучу ошибок.

Еще бы перестать постоянно проверять мобильный в ожидании сообщений от Вадима.

Зачем я ищу информацию о бывшем Лизы? Теория о том, что это лишь игра на опережение и изучение потенциальных соперников не выдерживает никакой критики. Я помню каждый шрам на ее спине и, когда заполучу информацию о Герасимове, не уверен, что смогу сдержаться.

В темном холле пустого бизнес-центра негромко урчит автомат со всякой дрянью. Я словно его разбудил, потому что проклятая машина никак не хочет отдавать мне мой батончик. Психанув, бью кулаком по торцу железного ящика, чем заслуживаю недовольный взгляд охранника. Он неожиданно злит, потому что я, черт возьми, владелец этого здания, и я имею право подраться с автоматом за чертов батончик с орехами.

Голод и жизненная неопределенность делает из меня психа.