Неночь

Эшлин растерянно заморгала. Всего несколько перемен назад ткачиха сотворила произведение искусства из ее лица. Детская припухлость исчезла, как и россыпь веснушек. Она стала красивой, как поле подсолнухов… если бы подсолнухи заплетали волосы в косички и воровали все, что не было прибито гвоздями к полу…

– Какого рода секрет, шахид?

– Какой-нибудь восхитительный. Грязный. Опасный. Тайны – как любовники, мои дорогие. Лишь перепробовав нескольких, вы можете привести точное сравнение.

Аалея одарила собравшихся аколитов мрачной улыбкой.

– Так что принесите мне секрет. Та, кто добудет лучший, получит мою благосклонность и окончит Зал Масок победительницей. – Аалея поиграла накрашенными пальчиками в воздухе. – Детский лепет.

– Шахид, но где нам искать? – поинтересовалась Джессамина. – В пределах горы?

– Черная Мать, конечно же нет! Я уже избавила эти стены от всех тайн. Хочу чего-то нового. Чего-то, что будет греть меня по ночам.

– И где мы найдем эти секреты, если не здесь? – спросила Мия.

– В источнике всех секретов, дорогая. Его прогнившее сердце открыто для небес…

Сердце Мии едва не выскочило из груди. Аалея могла подразумевать лишь одно место. Источник всех секретов. Купель всех интриг в республике. Сердце власти консула Скаевы, местопребывание духовенства Аа и собора Дуомо, всегда под надзором бдительного Рема и его легионеров.

Годсгрейв.

Но Город мостов и костей находился по другую сторону океана. Мие потребовалось восемь недель на корабле и еще неделя попыток избежать встреч с песчаными кракенами, чтобы добраться до горы.

«Как, ради Матери, мы туда попадем?»

Аалея повела аколитов в извилистые недра горы, мимо комнаты лиц Мариэль и в гранитные коридоры, в которые Мия никогда не забредала. Полированный, как стекло, камень, температура выше, чем наверху. Воздух становился все тяжелее и тяжелее, и с каждым вдохом Мие все больше казалось, что пахло…

«Неужели?»

Коридор выходил в просторную комнату, освещаемую аркимическими сферами. В полу было вырезано нечто похожее на огромную треугольную ванну, каждая сторона около девяти метров. У каждой точки треугольника в камне были высечены загадочные символы. А что было в самом бассейне?

– Кровь, – выдохнула Мия.

Она не могла оценить глубину, но поверхность бассейна бурлила, как океан во время бури. Мия посмотрела на стены вокруг и увидела, что в граните выгравированы карты. Города. Страны. Вся республика со всеми столицами: Кэррион-Холл, Элай, Фэрроу и Годсгрейв. Помимо них, среди них – множество символов, от которых рябило в глазах. В воздухе висел маслянистый запах колдовства и скользкий медный смрад крови.

– Аколиты, – раздался нежный голос. – Приветствую вас.

Мия увидела тонкую фигуру вещателя Адоная, вышедшего на свет. Словно подчеркивая бесцветность своей кожи, он надел черные кожаные бриджи, сидевшие невыносимо низко на бедрах. Нагие руки и торс были испещрены кровавыми пиктограммами. Белые волосы зачесаны назад со лба, словно слепленного из глины. Под розовыми глазами – небольшие синяки.

Красота свежего трупа сияла во мраке.

– Великий вещатель, – Аалея расцеловала его в щеки, не обращая внимания на кровь. – Все готово?

– Город мостов и костей ждет. – Взгляд Адоная пробежался по собравшимся аколитам. – Здесь только донны?

– Доны завтра.

– Как пожелаете.

Аалея повернулась к девушкам.

– Снимайте одежду и украшения, дорогие. Никаких колец или безделушек. Никаких клинков или пряжек. Ничто из того, что никогда не знало тепла жизни, не может пройти этой дорогой.

– Коль робеете от плоти наготы, шелк должен это выправить. – Вещатель неопределенно махнул рукой в сторону стеллажей с мантиями, расположенных у стены. – Хоть заверяю, вы не обладаете ничем, чего б не видывал я прежде. Однако вам так или иначе надобно перерядиться на другой стороне.

«На другой стороне? О чем он говорит?»

Несмотря на сомнения, Мия сняла ботинки и пояс. Стянула рубашку через голову, скривившись, когда задела больную руку. Но, вытаскивая стилет из кожаных ножен на запястье, она невольно замешкалась. Мия годами трудилась, чтобы снова заслужить его у Меркурио. И просто оставить его здесь…

Адонай поймал ее взгляд и одарил ленивой симпатичной улыбкой.

– Сей клинок из могильной кости, не так ли[70]?

– Так и есть.

– Коль так, он вынесет Тропу, – вещатель склонил голову. – Это кость. Однажды, много веков назад, в ней текла жизнь. Но коль изволишь довериться моей опеке, не волнуйся. Ни одному вору не достанет храбрости разграбить кладовку сего паука.

Глядя на алые символы, распускавшиеся на лице Адоная, и на бассейн с кровью, бурлящий с громкими всплесками, как сердитое багряное море, Мия с легкостью в это поверила. Тем не менее клинок оставила в ножнах на запястье, а остальные пожитки сложила в гранитные ниши, приготовленные специально для этой цели. Раздевшись до шелковой сорочки, скрывающейся под кожаным нарядом, она почувствовала, как покрывается гусиной кожей.