Нэнси Дрю: Секретные файлы. Улыбнись и скажи «Убийство!». Тайны Форт-Лодердейла. Кошмар на бурных водах

Молодой человек вышел из номера, неприветливо посмотрел на Нэнси, а затем вскинул подбородок и поднял взгляд в потолок. Нэнси нахмурилась, будто не понимала, что он хочет ей сказать. Она заметила, что на нем темно-зеленые штаны и рубашка в тон. В такой униформе обычно ходили специалисты, которые обслуживали отель. Должно быть, он здесь работал и как раз поэтому заходил в комнату Ким. Наверное, именно он починил замок.

– О! – воскликнула она, словно только что осознала, что ремонтник имел в виду. – Я не на том этаже!

Он коротко кивнул, захлопнул дверь и щелкнул замком. И явно стал дожидаться, пока Нэнси уйдет. Она широко улыбнулась.

– Неудивительно, что я не могла найти свой номер. Спасибо!

Мистер Дружелюбие посмотрел на нее исподлобья и пошел к лестнице, а Нэнси встала у лифта и сделала вид, будто нажала на кнопку. Как только его шаги стихли, она поспешила обратно к двести седьмой, достала отмычку и принялась за работу. Всего через несколько минут дверь в номер Ким открылась.

Выглядел он кошмарно. Повсюду валялась одежда: в выдвинутых ящиках, на полу и даже в мусорной корзине для бумаги. Открытки, книги в мягких обложках, косметика, кремы для кожи – все было порвано, испорчено и разбросано по комнате. Постельное белье лежало на полу, и даже матрас был наполовину сдвинут с кровати.

Это не походило на беспорядок в номере туриста, который просто ленился убирать за собой. Даже самый страшный неряха не устроил бы такой хаос. Очевидно, кто-то обыскал комнату, и Нэнси подозревала, кто именно – тот привлекательный мистер Дружелюбие, якобы работник отеля. Неудивительно, что он так сердито на нее посмотрел, когда увидел в коридоре. Но на кого же тогда он работает? На Рикардо? Или Розиту?

Нэнси думала над тем, чтобы последовать за ним, но решила, что лишь потратит время впустую. Вряд ли он собирался надолго задерживаться в отеле после обыска чужой комнаты. Скорее всего, след мистера Дружелюбие давно простыл. По крайней мере, Нэнси надеялась, что он не вернется.

Вот только что именно он искал? Нэнси оставила жалюзи опущенными и не стала включать свет. Мало ли, вдруг за окнами номера кто-то наблюдает? Ей хватало и маленькой лампочки дневного света в ванной комнате. Не зная, с чего начать, она принялась бродить между кучами одежды и книг на полу, и чуть не запнулась об обрывок газеты. Нэнси подняла его и увидела статью о нелегальных иммигрантах.

Статья была обведена красной ручкой, и Нэнси догадалась, что это сделала Ким. Все-таки это на нее похоже. «Может, мне даже удастся найти письмо, которое она начала писать редактору, с возмущениями о том, как ужасно обходятся с людьми», – с улыбкой подумала Нэнси. Но в расследовании ей эта газета совсем не помогала. Она выбросила ее в мусорное ведро и зашла в ванную комнату. Вдруг мистер Дружелюбие не догадался обыскать там шкафчики?

Ничего подобного. «Рабочий» достал все бутылочки, баночки и тюбики и бросил в раковину. Даже зубные щетки лежали отдельно от подставки. Нэнси уже собиралась выйти из ванной, когда вдруг осознала, как это странно, что зубных щеток две. Она вернулась и снова на них посмотрела. Они валялись на тумбе со столешницей из фальшивого мрамора. Синюю явно активно использовали, а вот вторая – красная – выглядела совсем новой.

Неужели у Ким все-таки была соседка? Или сосед? Нэнси еще раз внимательно огляделась. Одна бутылочка шампуня, кондиционера – тоже, один тюбик зубной пасты, один антиперспирант, две щетки для волос. На одной полно светло-каштановых прядей, а на другой всего несколько длинных черных волосков.

«Так, – подумала Нэнси. – Ким вполне могла купить вторую зубную щетку, про запас, но вторая расческа точно не ее. Из Ривер-Хайтс она уезжала одна, а значит, соседку нашла уже здесь».

Нэнси вернулась в спальню, поискать еще доказательств того, что Ким жила здесь не одна. И почти обнаружила их в мусорной корзине для бумаги: юбку и блузку из хлопка, самодельные, без бирок, грязные и мятые. Возможно, раньше они выглядели неплохо, но одно Нэнси знала наверняка: такая одежда совсем не подходила к стилю Ким. Да и к тому же она не любила шить. И даже пуговицы на блузке пришивала только в самый последний момент, когда застегивать ее было уже не на что.

Нэнси рассматривала содержимое мусорной корзины, когда в коридоре послышались шаги. Они затихли прямо у ее двери, и Нэнси как можно тише юркнула за кровать. Вдруг это мистер Дружелюбие? Все-таки посчитал ее подозрительной и вернулся? Снова послышались шаги, но теперь они удалялись, лишь ненадолго задержавшись у двери.

Нэнси перевела дыхание и опустила взгляд. Прямо перед ней лежали снимки из фотобудки. Она тут же их схватила, словно боялась, что они вот-вот исчезнут. На первом кадре Ким одна корчила рожу в камеру, а на другом стояла рядом с незнакомой девушкой, и на всех оставшихся кадрах была запечатлена именно она: очень красивая, с длинными черными волосами и темными глазами. Но в объектив незнакомка смотрела без улыбки.

– Розита, – прошептала Нэнси. – Должно быть, это Розита!