Нео-Буратино

— This is five?

— Five, five![8] — радостно закивали интуристы.

Выходил из лифта Гвидон с гордо поднятой головой: его наверняка приняли за своего. Дальше он профланировал по идеально чистому коридору, блестевшему бронзовыми ручками одинаковых дверей и латунным цифрами. Вот и номер «566». Гвидон вдруг сообразил: окажись этажом выше, пришлось бы отказаться от номера. Стало неприятно, тем более что электронный замок, «встретившись» с ключом, ответил красным огоньком и открываться не пожелал. Гость повторил процедуру с картой вторично, но результат был все тот же. Чертыхаясь, Гвидон отправился на поиски консьержки. В конце длиннющего коридора нашелся только полотер. Он оставил свое занятие и согласился помочь. Полотеру замок повиновался: зажигался зеленый огонек, и дверь спокойно открывалась.

— Все в порядке. Попробуйте теперь сами.

Гвидона замок не желал слушаться.

Полотер хмыкнул:

— Да вы очень быстро выдергиваете карту. Не волнуйтесь, повторите.

— Я и не думаю волноваться! — Гвидон последовал совету и спокойно открыл дверь. — Спасибо! — кивнул он служителю, тот улыбнулся и после короткого замешательства пошел к своему рабочему агрегату.

«Хотел, наверное, чаевых. Ничего — им и так здесь хорошо должны платить. И вообще, пусть с иностранцев берет».

Войдя в номер, Гвидон был сразу впечатлен помещением, где ему предстояло провести ближайшую ночь. Светлая просторная комната была обставлена мебелью под орех, а может, и настоящего орехового дерева — Гвидон плохо в этом разбирался. Он только понял, что все стильно: «Кажется, это называется ампир». Широченная роскошная кровать с тремя подушками в ряд («трехспальная, что ли?») с двумя бра, ночной тумбочкой и низким столиком по бокам. Шаловливая мысль посетила артиста: «Эх, жаль, что с Зиной сейчас не связаться!» Изучая номер дальше, любознательный гость с удовольствием отметил, что в нем есть еще мягкий диван в шотландскую клетку, торшер, а под ним стеклянный столик с круглой коробкой под кожу и три бокала (большой и два поменьше). «King room»! — так назывались его апартаменты в проспекте, выданном портье. Он развалился на диване и стал листать проспект. В предлагаемом спектре услуг его цепкий взгляд сразу выхватил строчку: «Мини-бар». Душа Гвидона запела, будто он уже согрелся изнутри. «Так можно жить. Где-то здесь, в номере, должен быть мини-бар. Перед душем самое время выпить чего-нибудь». Он потер вспотевшие ладони, предвкушая хороший джин или виски. «Можно и водки, на худой конец!» — И он принялся за поиски. Найденный объект открываться не хотел. В очередной раз потревоженный Гвидоном полотер пояснил, что бар оплачивается отдельно, и указал в проспекте отеля сноску мелким курсивом. Гвидон взъерошил волосы и подошел к письменному столу с разнообразной рекламной продукцией. Его внимание привлекла большая фирменная папка с изображением голубого яйца Фаберже в серебряной оправе (такое же, только меньших размеров, было на конвертике для ключа). «Догадались ведь эмблему выбрать! Держат стиль!» Внутри папки оказалось меню аж трех ресторанов и бара, предлагавших заказ в номер круглые сутки. Гвидон решился: «Хорн все оплатит — отведу душу!» Полистав меню, изобиловавшее различными кулинарными изысками, он, не глядя на цены, решил, что неплохо бы выпить бутылочку водки, закусить «традиционным русским борщом» (Гвидон всегда думал, что борщ — блюдо украинское, впрочем, особой разницы между русским и украинским он никогда не находил), лесными грибами под соусом «Мадера» «со взбитыми сливками, хрустящей слойкой и петрушкой», «пельменями из свинины со сметаной и савойской капустой», а также икрой черной «с блинами, сметаной, зеленью, нарезанным луком и яйцом и хлебными злаками в ассортименте». От одного прочтения списка выбранных блюд Гвидон истек желудочным соком и, глотая слюнки, побежал к телефону, которых в комнате оказалось два. По указанному номеру он без труда заказал все вышеперечисленное, кроме водки. Последней, как крепкого напитка, в меню почему-то не было, но за дополнительную плату недоразумение готовы были уладить, да еще Гвидону подсластили пилюлю бутылкой шампанского в качестве рождественского подарка. Он, в свою очередь, сообщил, что готовится принять душ, и пусть за это время накроют стол. На том и порешили.