Необитаемый город

— Именно так мы и соединились. В первый раз все произошло случайно. Один из фермеров пробил поверхность и свалился в яму. Это, кстати, был твой друг Милош. Когда удалось в достаточной мере подчинить его тело и понять, что случилось, новый хозяин принялся сбрасывать в яму других, чтобы мы могли присоединиться к нему. Ты представь себе, какие мучения мы испытывали, соглашаясь на такое безумное предприятие — замуровать себя в существе более низкого порядка. Это как если бы вы решили существовать в овощах.

Вглядываюсь в яму, воображая себе темноту и боль, ужас с обеих сторон.

— Да уж, удовольствие, прямо скажем, сомнительное.

— Это был тысяча девятьсот пятьдесят второй год. А теперь представь, насколько ухудшилась ситуация с тех пор. Ваши технологии подавили все другие электрические поля на планете. — Он наклоняет голову, почтительно смотрит в пустую яму. — Майкл, ты стоишь на святой земле, над последним прибежищем нашего народа.

Я поворачиваюсь к нему, испуганный и рассерженный.

— И что теперь? Как это закончится? С предателями, занявшими нужные должности, и с громадным запасом цианида? Почему не взорвать мир и не уничтожить всех нас?

— Если умирает тело-носитель, то погибаем и мы, потому что наши электрические поля сливаются с вашими и становятся зависимыми от них. Мы можем добровольно покинуть тело, но должны немедленно поселиться в другом.

— Значит, вы защищены, — говорю я, — но при этом оказались в ловушке.

Он кивает:

— Необходимое зло.

— И что же будет дальше?

— Мы модифицируем вас. Уничтожим вашу способность причинять нам вред. Вернем к сельской жизни, которую вы вели до того, как отравили мир.

— Ничего не получится.

— Уже получается. Яд на месте, распределение воды выполнено по нашей новой схеме — не только здесь, но и в десятках других уголков страны. Через несколько дней ваш замечательный город превратится в руины, в нем станет тихо и пусто, здесь будут обитать лишь тени и отзвуки. Город станет открытой могилой.

Глава 29

Смотрю в яму, ищу хоть какие-то признаки жизни — движение, мерцание цвета, — но ничего не вижу. Чувствую, как тело вибрирует от притока энергии. «Мы здесь. Мы твои братья. Мы твоя смерть».

Сотня безликих духов, неосязаемых и невидимых, стремящихся уничтожить все человечество.

Что можно сделать, чтобы остановить их?

Ванек улыбается мрачной, довольной улыбкой.

— Ну, ты видишь, это невозможно. Мы умнее вас и лучше подготовлены. И единственное человеческое существо, посвященное в наши планы, — это опасный шизофреник, известный своими нелепыми галлюцинациями, а теперь еще и разыскиваемый за убийство. Мы уже победили.

— Сюда явятся полицейские. Они придут за мной, но увидят ясли и навсегда упекут вас всех в тюрьму.

— Навсегда — это очень долго, — говорит он, — но мы можем ждать дольше, чем вы. Майкл, ты знаешь, сколько нам лет? Ты хоть представляешь, что мы видели? Какие величественные картины хранятся в моей памяти? Я был здесь, когда раскрылась земля и разделились континенты. Когда зародились и вымерли динозавры. Когда первый человек поднял свои волосатые руки, поклоняясь небесам. Я смотрел, как он, или кто-то вроде него, извивается, как червяк в банке, осыпая идиотской бранью мир, который ему не дано понять. — Ванек идет ко мне и, приближаясь, словно увеличивается в размерах. — Представляешь, насколько вы ничтожны в сравнении с нами? Мы не задумываясь положим конец вашему существованию — это не труднее, чем свечку задуть. Мы видели ваши инфантильные политические системы: вы бы сами уничтожили себя, дай вам удобный предлог. — Его угрожающая фигура совсем близко, злобные глаза в считаных дюймах от моего лица. — Ты одинок и беспомощен. Не в твоих силах остановить нас.

Чувствую чьи-то пальцы на руке — это Люси.

— Майкл, ты не один. Не слушай его.

Ванек смеется:

— Воображаемый друг. Ах, как страшно!

— Вы такой же воображаемый, как и я, — отрезает Люси.

— Тогда почему же я все еще контролирую ситуацию?

Я поднимаю глаза, ловлю его тяжелый взгляд, заставляю себя смотреть прямо.

— Если вы так сильны, то почему остаетесь в моем мозгу?

Он бьет меня — сокрушительный удар в лицо, и я отлетаю к стене.

— Не смей издеваться надо мной!

Люси набрасывается на него сзади, но он легко скидывает ее. Она чуть не падает в открытую яму, в последний момент успевает ухватиться за край кровати и откатиться в сторону. Я опираюсь на стену, поднимаюсь.

— Ванек, вы заперты в моей голове, о чем сами и сказали. — Отхожу от стены. Ноги все еще не совсем послушны, но я делаю шаг в его сторону. — Это значит, что вы слабее, чем утверждаете. Это значит, что я могу вас победить.

— Это не моя слабость, — кричит он, бросаясь ко мне навстречу, — твоя! — Ванек снова бьет меня, и я падаю на стулья, больно ударяясь грудью. — Твой разум разрушен! Я не могу контролировать твое тело, потому что этого никто не может делать — оно представляет собой безнадежную развалину из нарушенных связей и перепутавшихся проводов. — Попытку подняться он пресекает новым ударом, я бьюсь головой о стену. — Ты бесполезный мешок с дерьмом!