Необходимые монстры

Птичий переулок представлял собой покрытый слизью кусок брусчатки между складами галереи и арсеналом. Бельевые верёвки были так натянуты между стенами, чтобы пришедшие сюда могли повесить на них птичьи клетки. Они висели, постоянно покачиваясь, служа жилищем ошеломляющему разнообразию птиц, от которых в воздух летели тучи пёрышек и шелухи. Войдя в переулок, Мох пригнулся, избегая столкновения с тесным рядом клеток. Их трепещущие обитатели наполнили его слух прелестным пением и менее прелестными пронзительными криками, пока он пробирался между столов, за которыми собирались старики, торгуясь и меняясь птицами, россказнями и шахматными задачками. Он обошёл прилавок, где подавали горький кофе из самовара. Дымный дух от шампуров с ягнятиной и каштанов густо висел в воздухе, напоминая, что Мох ещё ничего не ел. Придётся обождать: он уже увидел того, кого пришёл навестить.

Оливер Таджалли сидел на своём обычном месте. На столе перед ним стояла деревянная клетка. Небольшой зелёный попугай с красным клювом просовывал головку меж прутьев решётки и брал семечку подсолнечника из зубов Оливера. Квакуша, также сидевший за столом, смотрел на это представление без особого интереса.

– У этой птички прикосновение мягче, чем у девки, с которой я прошлую ночь провёл, – сообщил Оливер.

Клерк усмехнулся. Он сидел напротив Оливера в чёрном костюме и белой шляпе и наливал себе красное вино в грязную кофейную чашку. Оливер сидел, закинув ногу на ногу, на нём были полосатые брюки и белая рубашка. На голове у него также сидела шляпа, тёмно-серая, с изумрудным пёрышком, заткнутым за ленту. Между ними сидел, откинувшись на стуле, Эндрю и, избегая встречаться взглядом с Мохом, усердно листал большим пальцем уже покоробившиеся по углам странички мальчишеских приключенческих комиксов. Когда Мох подошёл к столу, Оливер продолжал заниматься с попугаем. Мох знал, что Оливер будет не один, но присутствие Эндрю его сильно поразило.

– Ах, это опять вы, – произнёс клерк. – Какое занудство. Ну нет покоя, а? Вы мне атлас принесли, господин Лес, Мох, или кто вы ни есть нынче? – Клерк уткнулся в носовой платок, пряча смех. Он был пьян. Мох покачал головой.

– А-а. – Оливер заговорил сквозь семечку, зажатую у него меж губ. – Это учитель. – Он махнул рукой мальчику. – Эндрю, слетай и принеси господину Моху-Лесу чашечку кофе.

– Доброе утро, Оливер, – сказал Мох. – Я и не знал, что ты знаком с Эндрю.

Оливер рассмеялся.

– У меня их, этих Эндрю, много, Мох. Садись. Ты, само собой, знаком с Квакушей?

Мох кивнул Квакуше, который слизывал пролитое вино с подушечки большого пальца. Оливер побаловал птицу ещё одной семечкой, на сей раз – из пальцев в жёлтых пятнах. Квакуша залпом выпил вино и уставился на Моха с непроницаемым выражением лица.

– Да. Как ты себя сегодня чувствуешь, Оливер? – спросил Мох.

– Как всегда, злюсь. Дела не так уж и хороши. Я кучу денег вложил в судно, а вчера вечером узнал, что эта гнида-капитан посадил его на мель в южном море. Всё – буль-буль, и на дно. – Он чиркнул, будто черту подвёл, увешанной кольцами рукой. Попугай настороженно вскинул головку.

– Жаль будет дурака-капитана, когда он вернётся, – хмыкнул Квакуша, оголяя потемневшие от вина зубы.

Вернулся Эндрю с крошечной чашечкой какой-то бурды, напоминавшей разваренную сепию. Мох дал ему три шестиугольные монетки, Оливер же меж тем продолжил:

– Хватит о моих горестях. Что привело тебя в этот переулок? Мало вчера получил? Или ты здесь, чтобы птичку купить? Может, послушать трепотню старичков? Или ещё какие странные женщины появились у твоего порога?

– Мне с тобой надо кое-что обсудить с глазу на глаз. – Мох решил действовать по наитию.

– Квакуша, Эндрю, заткните уши, – велел Оливер.

– Что тебе известно про рисунок, украденный у женщины, которая дала тебе книгу? Мне бы хотелось получить его обратно. – Мох метнул взгляд на Квакушу.

– Украденный? – Оливер сморщился так, будто в рот ему сунули что-то очень кислое. – Довольно сильно сказано. Откуда же он был… э-э… украден?

– По-моему, тебе известно.

– Из Полотняного Двора, – подсказал Квакуша. – Я это хорошо знаю. – Он почесал у себя в паху через брюки.

Оливер, хрустнув, очистил семечку подсолнуха и съел её, плюнув шелухой в клерка.

– Квакуша, тебе скромнее надлежит быть. – Он перевёл взгляд на Моха. – А ей – осмотрительнее. – Мох пригубил кофе и передёрнулся. Оливер засмеялся, отчего птица затрепыхалась в клетке. – Перестань, мужик, это всего лишь кофе. – Он покачал головой, улыбка сползла с его лица. – Твой запрос не представляет интереса, да и подкреплён он пустыми руками. – Оливер вздохнул.

– Я пришёл не с пустыми руками. – Мох залез в карман пиджака и извлёк «Певчих птиц острова Козодоя». Он разложил шёлковый носовой платок Сифорта и положил на него книгу.

В глазах Квакуши сверкнула искра интереса, и она не прошла незамеченной для Оливера.

– Она подороже стоит, чем рисунок, – сказал Мох.

– Ещё бы, – фыркнул Оливер.

– «Певчие птицы острова Козодоя», – выговорил Квакуша, с нескрываемым наслаждением хватая книгу. Раскрыл её на титульной странице. – Раритет.