Необратимый процесс (СИ)

— Да нет, я просто… ты кто такой? — выпаливает Ви. Любопытство жжет ее изнутри. — Боевой маг в такой глуши? Охотишься на водных баб, серьезно? И что случилось с твоей рукой?

Он отворачивается, неловко треплет лошадь по холке — правой, живой, рукой.

— Содден случился, — неразборчиво бормочет он.

Ви хапает прогорклый воздух ртом:

— Что… тот самый? Первая Северная?

Она, хоть и выросла на бедняцких улочках Новиграда, слышала про решающую битву последней войны с Черными. Да ей с дворовыми мальчишками даже приходилось изображать то великое побоище, и Ви залезала куда повыше, размахивая руками и представляя, что она обрушивает на нильфгаардские войска огненный дождь… И разве думала она, что доведется встретится с участником этой битвы лицом к лицу?

— А там еще одна голова? — иронично спрашивает Ви, кивая на одну из сумок.

К ее удивлению, чародей вытаскивает лютню — не самую плохую, что Ви видела в своей жизни, хотя и видно, что лет ей немало. Струны немного отливают серебром — напоминая о его руке. Невольно коснувшись струн, Ви бросает короткий взгляд на чародея и, встречая его молчаливое согласие, проводит по ним, извлекая нежный звук.

— Лютня из Дол Блатанна, — подсказывает чародей, и в его грубоватом голосе слышится какая-то небывалая бережность. Ви задумчиво смотрит на него, гадая, сколько граней у этого человека.

— Значит, песенками тоже зарабатываешь?

— Зарабатываю — чем придется. Обычно никто не жалуется, — он неприлично ухмыляется. — А музыка — это для души.

Чародей достает какую-то фляжку, отпивает, протягивает Ви… Но она только трясет головой — почему-то пить из рук мага кажется не слишком умной идеей. Тот понимающе пожимает плечами. Почему-то сейчас, повседневно роющийся в сумках, чародей не кажется таким могущественным и опасным, смешливо наблюдает за Ви искоса.

Разговор как-то не клеится, но Ви не хочет уходить. Во-первых, она ему должна — собственную жизнь, а для нее это много значит. Во-вторых, денег у нее по-прежнему нет, жрать хочется, а заработка в ближайшее время не предвидится.

— Куда теперь собираешься? — спрашивает она как бы невзначай, но замечает, что чародей смотрит на нее с коварной усмешкой. — Ладно, не нужен тебе попутчик, так и скажи, чего лыбишься-то, — с полпинка раздражается Ви.

— Как тебя звать-то?

— Ви. Валерия, — представляется она. — Только не Лерка, а то дам по зубам.

Наверное, это глупо — так угрожать чародею, пережившему мясорубку Соддена. Но его это, кажется, развлекает.

— Янек Сребропалый, — церемонно представляется он. Имя наверняка поддельное, слишком… обычное, что ли, но тут у Ви что-то щелкает в голове:

— Подожди-ка, это ты подорвал ту башню в Новиграде? Ну, когда Ублюдка еще убивали? Охуеть! И в Спалле… с какими-то бандитами… Я же слышала!

— Ага, это все я, — самодовольно говорит он. — Сейчас еду в Оксенфурт, если тебе интересно.

— И там опять будет что-то взрываться?

— Поглядим по ходу, может, Бестия что подкинет, — хозяйски кивает чародей. — Хочешь присоединиться?

Это звучит, как безумное опасное приключение — но разве Ви не любила ввязываться в такие? Вся ее идея пойти подрабатывать истребителем нечисти была такой… и она едва бесславно не закончилась в каком-то глухом веленском лесу, когда она должна была стать закуской для водной бабы. Ничего хуже с ней уже не произойдет. К тому же, она давненько не бывала в городах.

— Надеюсь, это не значит, что ты влюбилась в меня с первого взгляда? — невинно спрашивает этот проклятый Янек, когда они выезжают вместе из деревни.

— Иди нахуй, — с чувством говорит ему Ви.

Он смеется запрокидывая голову к небу.

Может быть, что-то начинается.

Комментарий к 23. посох

по лору Ведьмака Содденская битва была одной из самых ужасных, в ней участвовали Северные чародеи, которые или полегли там (почти все), или были жутко искалечены. некоторых незаслуженно считали погибшими, потому что опознать останки было невозможно, поэтому, например, чудом выжившую магичку Трисс называют Четырнадцатой с Холма, ей там, на Содденском холме, уже успели высечь надгробие с остальными магами, когда вдруг оказалось, что она жива… так что я подумала, что “мертвому” Джонни это тоже подходит. ну, и вы знаете. война.

========== 24. друг ==========

У Ви никогда не было много друзей.

Если совсем начистоту, следовало бы опустить слово «много» и сразу рубить правду-матку — друзей у нее не было. А как же, блядь, еще, когда ты живешь в Хейвуде, где каждый хочет тебя наебать? Полагаться на друзей — все равно что повесить на себя огромную мишень, мол, стреляйте сюда из самого крупного калибра, я наивная идиотка. Можете забрать все мои деньги, кстати.

Поэтому Джеки сразу стал кем-то… уникальным. Очень дорогим. Ви поначалу тоже недоверчиво глядела и ждала, когда ж вылезет какой-нибудь подвох, но все было обманчиво хорошо. Джеки рос в другом мире, у него была любящая семья, а не отец, которому поебать на все, кроме эдди, чистой прибыли, как у самой Ви. Поэтому-то Джеки сразу начал считать ее кем-то вроде мелкой сестренки.