Необручница: На острове любви (СИ)

Слышала, как в дверь постучалась Леа. Затем она вошла (я вспомнила, что забыла опустить засов), поставила разнос с завтраком, окликнула меня; вероятно, подошла ближе, потому что второй вопрос прозвучал где-то возле уха. Я силилась открыть глаза, но всё, что получилось сделать — вздохнуть в этом странном сне. Леа ушла. Некоторое время после её ухода я то ли спала, то ли бодрствовала. Из забытья меня выдернули повторившиеся звуки: в дверь постучали, а потом зашли. На этот раз гостей было двое.

Поначалу я подумала, что Леа позвала господина Уриэна, потому что надо мной снова склонились, потеребили за щёку, вырвали «недовольное» мычание крепко спящего человека. Мужчиной оказался Иштван, которого Леа позвала почистить камин и натаскать воды, парень с интересом отнёсся к моему глубокому сну. Прислуга шутила негромко, сначала после каждой фразы ожидая моего пробуждения, а потом осмелела. Меня потормошили. Прохлада, коснувшаяся ног, намекнула: могли поднять покрывало и рассматривать меня, но убедиться в этом я, конечно же, не могла.

Мою внутреннюю истерику никто не слышал. Я чувствовала своё тело, ничего у меня не отнималось, иначе бы откуда я знала, что хочу в туалет?

— Смотри, она плачет во сне, — заметил сердобольный Иштван, наклоняясь в очередной раз к моей голове. — Может, позвать господина Уриэна, а он пришлёт лекаря?

— Подождём час, если не проснётся, то позовём.

Иштван повозился с золой и ушёл вместе с Леей. Потом я слышала, как он носил воду, и от плеска воды сильнее захотелось на нужник. Оставшись одна, я некоторое время боролась с мысленным отчаянием, а потом рявкнула на себя, заставила успокоиться. Если виной всему была магия сира Бриса, то стоило попробовать воззвать к ней. Я погрузилась во внутреннее состояние, как когда-то учила госпожа. Сначала нужно было найти источник, место, где сосредоточилась магия, обратилась к ней — так и сделала. От кончиков пальцев ног и рук к сердцу потянулась сила, будто сверху нажали на рычаг водяного насоса, и к выходной трубе устремилась вода из недр земли.

Чем ближе к груди подходила тёплая волна, тем сильнее меня тошнило. Я испугалась: очевидно, что-то я делала неправильно. И уже приготовилась к позору — меня вырвет на постели, а если ещё и мышцы внизу расслабятся… Какую меня покажут сиру Брису? Овена и Леа будут в несказанном восторге, можно было не сомневаться.

И вдруг руки мои сжались, власть над телом внезапно вернулась, я быстро, насколько могла, хватаясь за кровать, мебель и стены, переместилась в купальню, едва успела добраться до нужника и откинуть крышку. Зелёная жижа вместе с ощущением тепла вывернулась со скоростью и мощью водопада. Ноги мои подкосились, и я села на холодный каменный пол, вымытый два дня назад с таким тщанием. Пара позывов — и меня, кажется, отпустило. С трудом поднялась на нужник… Слава диким богам, позора удалось избежать, но я дала себе зарок спросить у сира Бриса об этом. Без сомнения, он как маг с опытом смог бы объяснить моё недомогание. Из всех его симптомов странный обездвиживающий сонный паралич напугал меня больше всего.

Следующим делом я напилась простой воды, а не отвара, ибо затошнило даже от вида зеленоватых оттенков. Это меня предупреждала магия, но я в те дни ещё не умела прислушиваться к ней.

Помыться! Как мне этого хотелось сейчас! Пока артефакт нагревал воду, я расходилась — заглянула в зеркало, слабой рукой, как могла, переплела растрепавшуюся косу. Вид у меня, и правда, был бледный.

И снова появилась Леа, за ней топталась Овена, их любопытные взгляды разочарованно померкли, едва служанки увидели меня на пороге, бледную, но живую, двигающуюся. Узнав, что мне ничего не нужно, они удалились. На этот раз я закрыла дверь на замок и собралась смывать ночной пот и следы страсти. Капнула в воду немного ароматического масла, и с наслаждением погрузилась в горячую воду.

Купание и любимые запахи понемногу приводили меня в привычное состояние, поэтому я не торопилась, наслаждаясь простым доступным удовольствием. Плескалась в воде, вяло вспоминая ночной урок сира Бриса по размножению воды. Нужно сложить руки лодочкой, как будто собираешься плыть, и развести ими, призывая магию воды. Попробовала так сделать — и вода слабо плеснулась. У воды тоже был свой резервный потолок, увеличиваться до бесконечности она не могла. Но то, что меня послушалась жидкость, не могло не радовать, с одной стороны. С другой, я прекрасно помнила, за какое качество меня сюда взяли — за полное отсутствие магии. По сравнению с тем, что я вчера могла уже согреть руками кружку с остывшим отваром и управлять водой, ментальная магия, нацеленная на ароматы, выглядела ерундой.