Необручница: На острове любви (СИ)

Сир Брис, когда выслушает мой запоздалый рассказ, предположит не столько полную потерю совести у девушек из-за возможной зависти, сколько азарт от безнаказанности. Преступниками становятся именно те, кого не схватили на первом проступке и не сделали основательное внушение.

Возможно, так и было, я утверждать не возьмусь. Как бы то ни было, их месть или шутка удалась. Сон-трава, успокаивающая лумеров, для магов — чистый яд, ибо тормозит в малых дозах гармоничное распределение магии по всему телу, в больших — блокирует.

Аднод и госпожа подарили мне бытовой уровень, который сам по себе являлся препятствием для переработки сбрасываемого в меня ресурса. А отвар с сон-травой усугубил ситуацию. Мне сказали, что ещё бы неделя подобного испытания, и я могла бы надолго уйти в сонный паралич, не исключено, до остановки дыхания.

Повезло и в том, что я не употребляла этот отвар постоянно. В среду и четверг во время ужина мы с сиром Брисом пили чистый отвар и вино. В пятницу утром после ночного шторма я так торопилась на побережье, что не позавтракала, а потом меня, сама того не зная, спасла Тибо. Но об этом чуть ниже.

В субботу отрава досталась мне с утра, и до обеда, когда вернулся сир Брис, я почти справилась с недомоганием. На выходных травить меня не осмелились. В понедельник прибыл Его величество, и до рокового дня оставалось несколько чистых, без яда, дней, за которые мой организм смог немного набраться сил…

****

В ночь с четверга на пятницу отгулял очередной шторм, и не было ночи в моей спальне более спокойной, чем эта. Сир Брис остался у меня. Почти весь день я спала, а мерзкое событие, случившееся днём, болезненно подкосило мою уверенность в том, что я смогу здесь продержаться год.

Говорят, на маг-силу влияет настроение, как погода на чувствительных особ. После унижения меня не просто рвало, было чувство, словно вместе с жижей и растворённой в ней магией из меня уходит жизнь. Добавьте к этому рыдания и желание умереть от стыда, и картина страданий будет полной. Сиру Брису я ничего не рассказала о подлости: боялась его реакции да и решила, что за последствия собственной глупости отвечать должна сама.

Итак, в среду мне померещилось, будто кто-то воспользовался сонным параличом и трогал меня, но до конца я уверена не была. В четверг утром история повторилась, на этот раз Иштван (сомнения в его личности быстро развеялись) пошёл дальше.

Я отключилась после завтрака, выпив отвар, и, возможно, сон-трава была добавлена не только в жидкость, но и в салатную массу. Ядовитая для магов травка практически не обладает запахом, особенно если использовать высушенные листья, а цветки похожи на мяту, так что легко перепутать её с обычной полезной смесью.

В качестве разведки Иштван пришёл почистить камин, убедился, что я обездвижена и начал действовать, только на сей раз прикрыл мне лицо. Были обследованы мои груди, лизнул соски, не осмеливаясь сжимать их, и спустился ниже. Теперь его движения были смелее, палец проникал в меня, и откликнувшееся влагой тело, без сомнения, доставило удовольствие. «На любого готова запрыгнуть, гордячка!» — пробормотал он. И вдруг дверь открылась, кровать от прыжка Иштвана содрогнулась. Забыв закрыть дверь на замок, он оказался застигнутым врасплох Леей.

Та успела заметить творящееся варварство, но долго давилась смехом, пока Иштван пытался оправдаться и замести следы преступления — мол, ему просто интересно было.

— Твой интерес торчит так, что из коридора видно, — высмеяла его бормотание Леа и вместо того чтобы выгнать его из комнаты и усовестить, наоборот, подключилась к моему позору.

Леа с приведённой Овеной, не стесняясь, рассматривали и шёпотом комментировали мои чресла, потыкали в них пальцами, чем раззадорили Иштвана. И, советуя ему, как лучше сделать, остались до конца. Парень, который мне нравился и которому я доверяла, вошёл в меня, получив одобрение от зрительниц. От страха разбудить меня или в присутствии подельников Иштван долго не мог настроиться, но это, по-видимому, только подогревало азарт служанок. Мне кажется, очнись я в тот момент, это ничего бы не изменило, — наоборот, стало бы поводом накрыть моё лицо чем-нибудь плотнее салфетки. В конце концов, в меня излилась тёплая жидкость, служанки помогли насильнику надеть на меня бельё, и троица удалилась.

Нужно ли говорить, что я боялась после этого взглянуть им в лицо? Искусная притворщица Леа вела себя словно ничего не случилось, Овену я не видела, а Иштван, в тот день приготовив камин и натаскав воды, больше ко мне не заходил.

Разорвать оковы сна получилось ближе к обеду. Очистив желудок и нарыдавшись вволю, я заперлась ото всех и долго пыталась смыть с себя невидимые следы насилия. Если бы можно было так же душу потереть тряпкой и забыть о случившемся!

Настоящая причина моего убийственного настроения вечером того дня для сира Бриса осталась загадкой. Он списал всё на мою болезнь и постарался быть нежным, думая, будто удовольствие поможет мне расслабиться и быстрее переработать его вчерашний ресурс.