Необузданная Сила

Читая список продвижений, она встрепенулась. Пилот с позывным Звонок, приверженец тактики «красной черты», был выдвинут на должность командира эскадрильи в ее отсутствие. Использование тактики «красной черты» было по ее опыту самым холодным и жестоким, с чем ей приходилось сталкиваться. Она имела опыт убедиться в серьезных проблемах с его умственным здоровьем, описывая его действия в своих отчетах по полетам, как проявление психопатии, и последовательно штрафуя его за использование им чрезмерной жестокости. Он был одним из троих, находящихся в ее подчинении, кто был против отзыва с Каллоса. Они настаивали, чтобы эскадрилья осталась и завершила работу.

Мир погиб. Она не могла видеть того, что осталось. И теперь здесь он командовал эскадрильей, которую боятся во всей Империи.

Она могла видеть искривленное представление Дарта Вейдера о галактике. То, что она когда-то считала сплоченным подразделением, почти семьей, теперь было совершенно дисфункционально, как продукт тирании, который несет страх и жестокость. Если бы она осталась с «Черной Восьмеркой», она была бы вынуждена повторять злодеяния, подобные Каллосу, многократно с тактикой «красной черты». И даже теперь не было никаких сомнений в том, что она бы сопротивлялась этому и была бы расстреляна за неподчинение приказам.

Она все понимала, но это не означало, что ей это нравилось. Других многообещающих пилотов полностью проигнорировали. Замена, которую она рекомендовала вместо себя, Преследователь, все еще летал четвертым. И Парень, пилот, который последовал за нею в эскадрилье, веселый дипломированный специалист, уверенность в котором она чувствовала, быстро бы догнал ее по званию среди перечисленных офицеров, был…

Потребовалось еще пятнадцать минут, чтобы узнать то, что с ним случилось. Он оставил эскадрилью, очевидно, один из немногих, кто ушел в то время, как все еще был способен лететь, но с этого момента его продвижение было трудно проследить. Он изменил свои взгляды и летал некоторое время на транспортах, а затем вернулся к действительной военной службе в качестве часового имперских строительных площадок. Он участвовал в боях в нескольких горячих точках, но ничем особым не отметился. Его последнее назначение…

Юнона смотрела на ответ в течение минуты перед тем, как поверить, что это могло быть правдой. Парень был направлен на Kaшиик.

Ужасная смесь тоски и страха охватила ее.

Со своими возможностями коммуникации, она могла открыть канал связи и приветствовать своего сослуживца. Его знакомый голос заполнил бы кабину на минуту другую, как и прежде. Она могла бы забыть о предательстве и неясном будущем, простирающимся перед нею. Она могла снова стать имперским пилотом, но прекрасно понимала, что бессильна когда-либо изменить это.

Один щелчок. Она даже могла не говорить, кем она была сейчас. Они могли просто обменяться устным рукопожатием, и этого будет достаточно. Какой вред это могло принести?

Она задрожала. Ее руки были сильно сжаты на ее коленях, и она держала их там, чтобы они не выдали ее.

Она не могла вернуться, даже и на одну минуту. Приветствие эскадрилье имперцев, в то время, как Старкиллер был на задании, рисковало все погубить. Ничто не стоило этого. Даже просто поговорив с кем-то, кого она когда-то считала союзником, а теперь, возможно, ее врагом. Если бы он знал, что она все еще жива…

Ее дрожащие руки вернулись на клавиатуру. Медленно, она набрала на ней свое имя.

Ее файлы больше не были закрыты. Фактически, она увидела их мгновенно. Она читала резюме своей карьеры, как будто свой собственный некролог. В одном очень реальном смысле, это так и было.

Шпион… предатель… казненный по приказу имперских властей.

Не осталось никаких сомнений. Она не могла вернуться. Она даже не признавала ту жизнь, которую она должна была иметь. В ее планы вмешались. Все ее основные достижения ушли. Даже Каллос не заслуживал упоминания. Она была низведена до неудачливого летчика-истребителя, которому так или иначе посчастливилось служить в главной эскадрилье галактики, а затем подвел свою команду. Хуже того, она убила их. Женщина в отчете заслуживала того, что содержал файл. Это было то во что бы поверила прошлая Юнона Эклипс.

Прошлой Юноны Эклипс больше не существовало. Новая Юнона Эклипс была возмущена, что она была так легко преуменьшена, даже в официальном документе, о котором она больше не заботилась. Или она так думала. Если это случилось с нею, со сколькими другими еще это случилось, заклейменными предателями как ее собственная мать?

Она на мгновение задалась вопросом, что подумал ее отец? Но решила что ей все равно.

По крайней мере она считалась мертвой. Она цеплялась за ту уверенность, когда ярость бушевала в ней. И она сопротивлялась ей.

Хриплый голос Кота заставил ее вздрогнуть и быстро очистить экран, прежде, чем вспомнила, что он был слеп.

– Я думаю, пришло время проверить как там ваш друг, – сказал генерал. – Он там уже слишком долго молчит.