Необузданная Сила

Вейдер погас, и ПРОКСИ снова стал сам собой. В отличие от предыдущего раза, однако, дроид казалось, ничуть не хуже выдает себя Темным Лордом. Старкиллер уставился на него, в глубокой задумчивости, а затем жестом указал дроиду уйти.

Она была наедине со Старкиллером впервые после Фелуции. Был ли это момент, именно тот, который она так долго ждала?

«Есть большой конфликт в тебе», сказал ему Вейдер когда-то. «Твои чувства к новым союзникам становятся более сильными. Не забывай, что ты все еще служишь мне».

Мысль, что он может быть еще не полностью безнадежным делом, заполнила ее надеждой, но это была надежда, оцениваемая вполне реальной неуверенностью. Когда она видела, как он шатался на Раксус Прайме, неся своего сломанного дроида в одиночку, выражение на его лице почти сломало ее решимость подозревать его. Мысль о потере его старейшего товарища сделала его эмоционально голым – даже если это был дроид, который пытался убить его всю его жизнь. Она видела конфликт на его лице, о котором говорил Вейдер. Она поняла тогда, что он еще полностью не определился.

Все же, когда она выбежала, чтобы встретить его и попробовала принять часть веса ПРОКСИ на себя, он оттолкнул ее в сторону и продолжил идти самостоятельно. Это было, как если бы он чувствовал, что его эмоциональная уязвимость была вызвана ею, как будто она так или иначе управляла его чувствами, и ее гнев к нему снова возродился. Это не было ее виной, что она была назначена к нему. Она не заставляла его спасать ее на «Эмпирикале». Он мог с легкостью оставить ее и повести корабль самостоятельно.

Ситуация не была ничьей виной. Она просто была. Чем раньше он это поймет, и что у него с ней и всеми остальными вокруг него, тем лучше.

– Мы летим на Кореллию, – сказал он. – Они все будут нас там ждать – Бейл и его союзники…

Она не могла сказать, был ли он рад или испуган.

– Хорошо, когда это произойдет, то у тебя будет твой повстанческий союз, – сказала она. – Что ты собираешься с ним делать?

Его глаза встретились с её.

– Поверь мне, Юнона. Я делаю правое дело, для нас обоих.

Она хотела верить ему. У нее не было никакого выбора, кроме как верить ему. Она была поймана в ловушку, в сети возможностей. Только время сказало бы, сможет ли она снова найти свой путь из всего этого.

Звук голоса Кота, зовущего их от кабины, отразился эхом по кораблю.

– Пора, – орал он. – Мы можем, наконец, лететь.

– И куда? – спросила она Кота, садясь в свое кресло и сжимая свои пальцы

– На Кореллию, конечно.

«Я знала это». И Старкиллер также знал прежде, чем пришел вызов. Юнона выкинула эту мысль из головы «И как это бывает, я уже проложила курс». Она проверила нави-компьютер, и выяснила что все в порядке. Маршрут автоматически обновлялся каждые полчаса, в то время как она спала. Рядом ловких движений она привела в движение субсветовые двигатели, чтобы подтолкнуть судно с орбиты – не столь быстро, чтобы привлечь внимание, но и не слишком медленно. Она очень хотела начать действовать, несмотря на внезапные бабочки в ее животе. Она так сильно желала, чтобы это произошло, что теперь почти боялась этого. Они достигли роковой черты…

Она посмотрела на экран и увидела там отражение Старкиллера, стоящего сзади кабины скрестив руки на груди и глазами, смотрящими вперед, как если бы он мог уже видеть их назначение. Она не могла прочитать их выражение и от чего отвлекалась из-за его присутствия, что раздражало ее.

Что, если Вейдер выбрал ее исключительно для того, чтобы проверить преданность Старкиллера? Что, если он теперь провалил этот тест?

Она щелкнула выключателем, и странность гиперпространства поглотила их. «Блуждающая Тень» качалась под ними, летела так гладко, как это было в первый раз, когда она села в его кабину.

Глава 33

ГИПЕРПРОСТРАНСТВО. КОСМОС. АТМОСФЕРА.

Юнона никогда не уставала от моментов пересечения этих границ пространства, сколько она летала. Ученик задавался вопросом, не скучала ли она о днях славы, будучи летчиком-истребителем, когда ее работой были обстрел и бомбежка, или перевозка пассажиров по галактике туда и обратно. Он предположил, думая о Раксус Прайм, что она увидела там некое действие, но это было едва очаровывающим. Плата была ужасна, и члены ее команды оставляли желать лучшего.

Koтa не возможно было найти, когда он выходил из медитационной каюты. Это смутно разочаровало его. Он надеялся, что генерал мог бы подняться над своей обычной унылой трусостью, сейчас, когда восстание делало определенный шаг вперед. Но он сказал себе, что стоит удивляться. После месяцев депрессии и запоя, требовалось кое-что необычайное, чтобы вернуть старика назад.

Садясь в откидное кресло позади Юноны, ученик изучал странное новое спокойствие, которое окутывало его сейчас. Два противоречащих чувства все еще тащили его в расходящихся направлениях: одно к восстанию, другое к его Учителю. Между этими двумя оставалось еще место для Юноны и Императора. Он был пойман между ними как акробат на натянутом канате, поддерживающий постоянный и трудный баланс.